“На Земле есть 15 человек, у которых находятся все ключи Царства,”- сказал недавно в интервью Старейшина Ричард Г. Скотт, член Кворума Двенадцати Апостолов. “И [это Апостольское призвание] постоянно, 24 часа в день … бремя и привилегия … которые чувствует каждый из нас. Для меня, лучший способ [выполнять мое призвание] состоит в том, чтобы свидетельствовать об истине, выражать благодарность за эту священную привилегию и честь, и ответить на то, что написано в 46 разделе Учений и Заветов: "Некоторым дается Святым Духом познать, что Иисус Христос есть Сын Божий и что Он был распят за грехи мира.
Другим дается поверить их словам, дабы и они также имели жизнь вечную, если пребудут верными» [стихи 13-14].
“Это слово познать, очень важно для тех 15 мужчин, которые являются Апостолами. [Оно выражает] священные события и подтверждение факта, что наш Отец на Небесах живет и что Его Сын, Иисус Христос - наш Спаситель. Это не надежда, не вера, не желание, а абсолютный, подтвержденный факт… Наш Отец на Небесах реален. Его Сын, Иисус Христос, реален. Я лично знаю это и приношу твердое свидетельство об этом, потому что я знаю Спасителя”.
Далее следуют еще несколько отрывков из интервью, которое Шэри Дью, бывшая советница в Генеральном президентстве Общества милосердия, брала у Старейшины Скотта и его дочери Линды Микел.
Чтобы услышать интервью целиком, посетите сайт Мормонского канала
По-поводу работы с адмиралом Химаном Риковером над разработкой ядерного топлива для военно-морских и наземных электростанций
Старейшина Скотт: Я отвечал за разработку, тестирование и изготовление так называемых топливных элементов. Это сердце активной зоны ядерного реактора, где хранятся расщепляющиеся материалы и где происходит реакция. Это было моей ответственностью.
Я понял, что если вы усердны в работе, вы можете найти способ сделать вещи, которые никогда не делались прежде. Благодаря моему личному опыту, я узнал, что молитва - это важная часть решения технических проблем, также как и других проблем в нашей жизни, так что в критических ситуациях, когда я не был уверен, каким путем пойти, молитва оказывалась мощным источником руководства и вдохновения.
По-поводу своего ухода из команды адмирала Риковера, чтобы служить президентом миссии
Старейшина Скотт: Испытания новых концепций были в самом разгаре, и я знал, что, если я сообщу ему о моем призвании до того, как скажу о результатах испытаний этих концепций, он будет расстроен. Но я чувствовал, что будет справедливо поступить именно так, и он был действительно расстроен. Он разбросал по кабинету то, что лежало на его столе. Думаю, это произошло потому, что он был удивлен, что человек, который играл ключевую роль в очень важной программе, может быть призван на другое служение. И его немедленная реакция была такова: “Вы не можете уехать еще в течение года”.
Я объяснил ему, что меня призвал человек, которого я считаю Пророком Бога, и чувствую, что я нужен, что мне очень нравится то, чем я сейчас занимаюсь,–я наслаждался многообещающими возможностями и службой с ним.
И тогда он сказал: “Хорошо, если вы не можете остаться на год, тогда всё с вами кончено. Я не хочу больше с вами разговаривать. Больше мне с вами говорить не о чем».
И это было довольно тяжело, потому что мне действительно нужно было многое сделать, и я сказал ему: “Если позволите, я собираюсь пойти и передать мою работу кому-то другому”.
И он сказал только: “Что ж, я не собираюсь говорить с вами”. Он был очень сильным человеком.
Итак, завершив передачу дел, я попросил о встрече с ним, и его секретарь еле дышал, потому что он думал, что произойдет серьезный инцидент.
Когда, наконец, я вошел в его кабинет, он сказал: “Садитесь, Скотт. С чем вы ко мне пришли? Я постарался сделать все, что в моих силах, чтобы изменить ваше решение ”.
И я вручил ему экземпляр Книги Мормона и сказал: “Если Вы прочитаете это, адмирал, то вы поймете, почему я делаю то, что я делаю. Мне очень нравится то, что я делаю здесь, но Пророк Господа попросил меня председательствовать над одной из миссий Церкви”.
И тогда он произнес слова, которые, полагаю, были чем-то уникальным в его практике. Он сказал: “Когда вы закончите свою миссию, возвращайтесь. Я хочу, чтобы вы работали у меня”.
Когда я уже почти вышел, он попросил меня вернуться, и очень по-доброму выразил свою благодарность за рабочие отношения, которые мы развили за эти годы, и за возможность совместной работы. Я действительно восхищаюсь им. Я очень многому научился у него.
Об отношениях Старейшины Скотта с его женой, матерью Линды
Линда, говорит своему отцу: Даже когда ты не был с нами физически [из-за работы и Церковных поручений], мы всегда чувствовали, что ты с нами, потому что мы могли видеть тебя через маму. Мы знали, что мамины чувства были одновременно твоими и ее чувствами. И благодаря маминой любви к Господу, ее преданности и верности, она могла полностью поддерживать тебя. Очень интересно, что, будучи теперь взрослой и оглядываясь назад, я не помню, чтобы она когда-либо жаловалась на то, что тебя нет или, что ей приходится самой справляться с делами. Она решала семейные дела так, как будто ты был с нами. В ее глазах ты все еще председательствовал в нашем доме, так это выглядело, так и воспринималось.
О смерти его жены, Дженин
Старейшина Скотт: Во-первых, … я не потерял ее. Она по ту сторону завесы. Мы были запечатаны в святом храме, и мы будем вместе навечно. И в трудные моменты жизни, когда мне нужна помощь, я чувствую влияние, проникающее через завесу настолько реально, что часто я [думаю]: “Спасибо, Дженин”. Так что это не потеря. Во-вторых, если у вас все получилось правильно в первый раз, вы не захотите запутывать все второй попыткой. Мы настолько близки и любим друг друга, что у меня нет никакой потребности жениться еще раз. Я понимаю, что некоторым мужчинам поддержка жены просто необходима, и они вступают в повторный брак, и я даже не сомневаюсь что это верно для них. Мы с Дженин подготовили друг друга всеми мыслимыми способами, чтобы быть в состоянии хорошо справляться с жизнью, когда один из нас уйдет за завесу, и мне хотелось, чтобы первой была не она, но вышло именно так.
О его вечном браке с Дженин
[Мой брак] затронул каждый важный элемент моей жизни: желание быть лучшим человеком, желание жить более праведно и делать что-то стоящее, что способствует возвышению. Я не верю, что храмовое таинство гарантирует, что мы будем вместе навечно. Будет время перед самым запечатыванием Святым Духом Обетования, делающим брак вечным, когда нам в присутствии Спасителя будет дан личный выбор, продолжить ли жить в браке, запечатанном навечно, или нет. И готовясь к этому, я хочу сделать всё, что в моей власти, чтобы её выбор был в пользу запечатывания навечно.
Взгляды Старейшины Скотта относительно священной роли женщин
Старейшина Скотт: [Женщины] должны признать, что лишь после сотворения женщины, как заключительного акта, Господь провозгласил Свою работу завершенной. Это было хорошо. Они должны признать чрезвычайно важную роль, которой Сам Спаситель наделяет женственность. Женщина - кормилица уже по тому, как она создана, и я думаю, что некоторые женщины начинают задаваться вопросом о том, насколько эффективно то, что они делают, но они не должны. Они должны понять, как велико их значение во всех планах Отца на Небесах. И именно поэтому муж должен найти конкретные моменты, которыми он восхищается в делах своей жены. Ведь она хочет служить, она хочет давать, и если нет какого-то подтверждения того, как это хорошо, у нее может сложиться ошибочное понимание того, как она возвеличивает свою священную роль как женщина…
Я думаю, самое большое благословение, какое может дать своим детям мужчина, - это обеспечить жене возможность быть с ними дома, пока они растут. И если это вообще возможно, им нужно, чтобы мама своими домашними заботами вносила свой вклад в семейное благосостояние. Иногда это невозможно, но часто я думаю, что заработок второго родителя используется для вещей, без которых в доме можно обойтись. И гораздо большим благословением для детей было бы общение с мамой дома, чем вещи, приобретенные за счёт ее дохода.
О его философии воспитания
Линда: Нас обучали правильным принципам, а затем позволяли самим управлять собой. Помню давным-давно, в раннем подростковом возрасте меня пригласили пойти поплавать с подружкой в воскресенье, и дома мы говорили об этом, но мне не было сказано, как поступить. Я была в состоянии сама принять решение и, к сожалению, приняла неправильное решение, но я не помню, не помню ни единого случая наказания или чтобы мне высказали что-то такое. Я помню то, что чувствовала много лет… Если бы мне дали готовое решение, то я не научилась бы этому. Таким образом, нас обучали правильным принципам, а затем позволяли самим управлять собой.
Нас обучали основным принципам. Знаете, не было большого количества пустых разговоров. Мы учились честности, послушанию, усердию и смирению, и мы учились этому, просто наблюдая [за своими родителями]. Мы учились оставаться сфокусированными на принципах Евангелия, и я думаю, в большей мере мы учились этому, ну да, от папы, но и от Мамы тоже. У нас не было множества внеурочных занятий и всего такого, во что она была бы вовлечена. Мы видели, как она изучала Священные Писания, и выполняла призвание, и дома была матерью, и занималась семейно-исторической работой. Мы не видели, чтобы она занималась чем-то кроме того, что делают женщины и матери.
Мы считали, что это в порядке вещей – быть непохожими на остальных. Вы знаете, я помню, особенно в юности… Это научило нас тому, что мы можем чувствовать себя уверенно, не будучи озабоченным последними веяниями моды.
О его способности говорить на трех языках
Старейшина Скотт: Я наслаждаюсь испанским языком, это очень богатый язык. Его возможности, нюансы выражения далеко превосходят то, чем мы наслаждаемся в английском языке. Один чудесный молодой человек помогал мне осваивать португальский, и я попросил его, если [я сделаю] какую-нибудь ошибку… чтобы он останавливал меня, ведь если бы он не делал этого, я думал бы, что говорю правильно, как положено, и он так и делал. Едва я открывал рот, как он останавливал меня. И мы записывали ошибки, которые я делал, и потом давал мне возможность преодолеть их. Это два красивых и очень выразительных языка…
Во время конференций я выделяю время, чтобы записывать выступления на испанском, португальском и английском языках. Поскольку это дается мне на английском, оно транслируется на этих двух языках. Это требует некоторых усилий, поскольку… время звучания на испанском языке вам нужно сократить примерно на 30 процентов, а на португальском – на 20 процентов. Но я получаю отзывы благодарности со всего мира за то, что люди слушают выступления, произносимые знакомым голосом, вместо того, чтобы слушать переводчика, и они, кажется, ценят это.
О том, почему он берет трудные темы для выступлений на конференциях
Старейшина Скотт: Готовясь к выступлению на конференции, я просто молюсь, чтобы мне быть ведомым в определении того, что поможет детям Небесного Отца в этом очень сложном мире, в котором мы живем. Много-много лет члены Церкви могли в какой-то мере следовать примерам предшествующих поколений. При возникновении проблем они просто смотрели и видели решения, принятые их родителями или другими руководителями. Молодежь, живущая в сегодняшнем мире, во многом не имеет такой привилегии. Они столкнулись с неизвестными ранее испытаниями, встретили трудности, опыт преодоления которых нигде не описан, чтобы можно было опереться на него. И если только они поймут, что Господь знал, когда они родятся, и испытания, и преграды, встающие перед ними… [они знали бы], что готовы иметь дело со всем этим как частью земного пути, в тот момент, как только они в смирении обращаются к Господу за руководством, пониманием и ответами от Него через Святого Духа.
Чтобы прослушать интервью полностью, посетите сайт Мормонского канала
