Глава 21
Семена любви
В начале 1981 года 63-летняя Джулия Мавимбела координировала работу общественного сада неподалеку от своего дома в Соуэто, поселении чернокожих к западу от Йоханнесбурга, Южная Африка, с населением более миллиона человек. Джулия, бывший директор начальной школы, разбила этот сад несколькими годами ранее, чтобы помочь местным молодым людям, росшим в эпоху апартеида, официальной политики расовой сегрегации в Южной Африке.
Она сама была чернокожей и поэтому знала, насколько трудно жить в рамках этой системы. Законы принижали чернокожих и квалифицировали их как второсортных граждан. Десятилетиями правительство принуждало чернокожих южноафриканцев носить с собой специальную памятку, в которой указывалось, где им можно появляться, а где – нельзя. Если чернокожих замечали в белых районах в ненадлежащее время дня, их могли избить, арестовать или даже убить.
Когда Джулия была моложе, ее принудили переехать из ее района в Йоханнесбурге, где проживали представители различных рас, в сегрегированный Соуэто. Теперь же, наблюдая за тем, как молодые люди страдают от всех этих проявлений несправедливости, она переживала за то, что в их сердце копится горечь. С помощью своего сада она надеялась научить их преодолевать гнев, прежде чем он погубит их и их близких.
«Смотрите, – говорила она, – эта почва сухая и твердая. Но если мы надавим лопатой или вилами, почва треснет, и мы сможем выкопать комки земли. Затем, если мы разобьем эти комки и бросим туда семя, оно вырастет».
Ей хотелось, чтобы молодые люди носили это послание о твердой земле в своем сердце. «Давайте вскопаем землю горечи, посадим в нее семена любви и посмотрим, какие плоды это принесет, – говорила она им. – Любовь не рождается без нашего прощения других».
Этот урок был актуален и для самой Джулии. Несколько десятилетий назад ее муж Джон погиб в лобовом столкновении с автомашиной, которой управлял белый водитель. Когда Джулия пошла в полицию, чтобы забрать его вещи, она узнала, что деньги, которые были у него с собой, украли после аварии. И хотя она считала, что Джон не виноват в происшедшем, суд, состоявший только из белых, возложил вину на него.
После смерти Джона Джулия осталась одна с их детьми, и ей с трудом удавалось содержать их. И все-таки, когда наступали трудные времена, она чувствовала, что Иисус Христос рядом и что Он утешает и успокаивает ее.
Теперь же, более чем через четверть века после смерти Джона, Джулия знала, что прощение критически важно для исцеления ее боли. Но ей все еще было трудно простить тех, кто очернил доброе имя Джона и украл у нее и ее семьи.
Однажды в июне 1981 года Джулию пригласили помочь с уборкой молодежного комплекса и библиотеки, которые были разграблены и сожжены в ходе недавних беспорядков на почве борьбы с апартеидом. Приехав на место, Джулия с удивлением увидела двух юношей, расчищавших обломки лопатами. Они были белыми – шокирующее зрелище в Соуэто.
Широко улыбаясь, юноши сказали Джулии, что они – американские миссионеры, которые приехали помочь. Они немного знали о садоводстве, поэтому разговорились с Джулией о ее общественном саде. Они также спросили, могут ли они навестить ее. Джулии не очень хотелось с ними встречаться. Приглашая двух белых мужчин к себе домой, она рисковала навлечь на себя и свою семью жестокую месть – ведь ее соседи могут подумать, что она сотрудничает с полицией или с проводящим политику апартеида правительством.
Она начала искать какую-нибудь отговорку, но затем почувствовала у себя в груди какой-то сильный импульс и поняла, что должна позволить им навестить ее. Она сказала им прийти через три дня.
Юноши приехали точно вовремя. На них были белые рубашки и именные таблички. Они представились как миссионеры Церкви Иисуса Христа Святых последних дней. Она вежливо выслушала их послание, но во время второго их визита пыталась придумать, как бы ей вежливо сказать им, что ей не интересно.
Затем один из миссионеров указал на фотографию Джулии и ее почившего мужа и спросил: «Где он?»
«Он умер», – объяснила она.
Миссионеры рассказали ей о крещении за умерших. Она отнеслась к этому скептически. С течением лет она посещала различные церкви и ни разу не слышала, чтобы кто-то говорил, что мертвых можно крестить.
Один из миссионеров открыл Новый Завет и попросил ее прочитать 1-е Коринфянам 15:29: «Иначе, что делают крестящиеся для мертвых? Если мертвые совсем не воскресают, то для чего и крестятся для мертвых?»
Этот стих завладел ее вниманием. Она начала слушать миссионеров с открытым сердцем. Они рассказали ей о вечных семьях, и она узнала о том, что крещения и другие таинства могут быть выполнены за умерших их близкими в храмах. Она также могла воссоединиться с теми, кого потеряла – включая Джона – в следующей жизни.
Когда она стала читать Книгу Мормона, ее жизнь начала меняться. Она впервые осознала, что все люди – одна семья. Восстановленное Евангелие Иисуса Христа дало ей надежду на то, что она наконец сможет простить тех, кто причинил ей и ее детям боль.
Через полгода после знакомства с миссионерами Джулия крестилась. Месяц спустя ее пригласили выступить на конференции кола. При режиме апартеида Церковь не предпринимала попыток проповедовать среди чернокожих в Южной Африке. Но в начале 1980-х годов режим апартеида начал рушиться, благодаря чему чернокожим и белым членам одной конфессии было проще собираться и поклоняться Богу вместе. За несколько месяцев до крещения Джулии для Святых в Соуэто был организован приход.
Представ перед по большей части белыми прихожанами, Джулия сильно нервничала. Она переживала, что ее боль из-за смерти Джона может стать яблоком раздора между ней и другими членами Церкви. Но ее сердце было исполнено молитвы, и Господь побудил ее поделиться своей историей.
Она рассказала о смерти мужа, жестоком отношении к ней со стороны полиции и горечи, которую так долго носила с собой. «Я наконец нашла Церковь, которая может научить меня по-настоящему прощать», – свидетельствовала она. Как и комки земли в саду, ее горечь была разбита.
По ее словам, осталось лишь чувство покоя и прощения.
Когда чиновники предложили построить храм в Германской Демократической Республике, Первое Президентство уполномочило Генри Беркхардта получить разрешение на строительство дома собраний, в котором будет отдельное крыло для проведения облечений и запечатываний для живущих, но не заместительных таинств за умерших.
После поста и молитвы Генри и его советники в президентстве Дрезденской миссии предложили построить здание в Карл-Маркс-Штадте. В городе проживало довольно много Святых, и они нуждались в новом доме собраний. Однако местные чиновники отказались выдать Церкви разрешение, мотивировав это тем, что город не нуждается в еще большем числе церквей. Вместо этого они предложили Фрайберг, университетский городок неподалеку.
«Невозможно, – сказал им Генри. – Мы хотим, чтобы это был Карл-Маркс-Штадт».
В головах президентства миссии этот вопрос, казалось, был решен. Но после поста и молитвы Генри и его советники начали всерьез рассматривать строительство во Фрайберге. В городке был небольшой приход Святых, и он был довольно близок к приходам в Дрездене и других городах и поселениях в той местности.
Чем больше Генри и его советники размышляли над этим вопросом, тем больше уверенности они обретали. «Да, – сказали они сами себе, – вариант с Фрайбергом на самом деле не так уж и плох».
Общественные лидеры во Фрайберге, казалось, очень хотели, чтобы Церковь построила в их городке здание, подобное храму в Швейцарии. Правительство ГДР стремилось укреплять отношения с верующими, которые уважали государственную власть, на всей территории страны. ГДР теперь официально признавала некоторые религии и стремилась восстанавливать исторические церкви, которые были повреждены во время Второй мировой войны.
Поскольку у Святых во Фрайберге уже был подходящий дом собраний, у Генри было сильное чувство, что Церкви следует пока отложить планы по возведению комбинированного здания и вместо этого построить стандартный храм, в котором будет купель и где можно будет также выполнять работу по совершению других заместительных таинств. Он предложил эту идею руководителям Церкви в Солт-Лейк-Сити и получил одобрение на приобретение участка земли для строительства полнофункционального дома Господа во Фрайберге.
После этого Генри пришел вместе с Франком Апелем, исполнительным секретарем миссии и уроженцем Фрайберга, на собрание местных жителей. Они принесли с собой проект здания. Совет предложил Церкви два потенциальных участка. Первый находился в центре города, но был небольшим и располагался ниже уровня дороги, из-за чего прохожим будет непросто его увидеть. Другой участок находился в малоразвитой местности, на вершине холма к северо-западу от города. Рядом не было остановок общественного транспорта, но сам участок отлично просматривался из близлежащих районов.
Как только Генри и Франк увидели второй участок, они поняли, что нашли подходящее место для храма.
27 февраля 1982 года старейшина Томас С. Монсон посетил ГДР, чтобы навестить Святых в Восточной Германии и обсудить с Генри участок для нового храма. С тех пор как Генри и его жена Инге впервые познакомились с Апостолом, прошло почти 14 лет, и они очень дорожили этой дружбой. Старейшина Монсон подарил Инге декоративную тарелку и новую юбку, которые передала его жена Фрэнсис. Он также удивил Тобиаса, 14-летнего сына Беркхардтов, подарив ему карманный калькулятор, который был редкостью в ГДР.
На следующий день Генри отвез старейшину Монсона на участок. Хотя старейшина Монсон понимал, почему Церковь не может построить храм в Карл-Маркс-Штадте, у него были вопросы относительно этого места во Фрайберге.
«Вы тщательно обдумали этот вариант? – спросил он Генри. – Это действительно подходящее место? Как люди будут добираться сюда за неимением общественного транспорта?»
Генри со всем прилежанием ответил на вопросы старейшины Монсона, а затем заверил его, что они с советниками решительно поддерживают строительство храма на этом участке. Они постились и молились об этом месте, сказал он, и чувствуют, что именно здесь Господь хочет видеть Свой дом в ГДР.
Старейшине Монсону этого было достаточно. Церковь приобрела участок и представила обновленный проект правительству Восточной Германии на рассмотрение.
31 марта 1982 года Дэвид Гэлбрайт тихо сидел в офисе в Иерусалиме, пока Амнон Нив, главный инженер города, изучал раскрашенную от руки большую карту горы Елеонской. С ними в кабинете находились около шести других городских планировщиков.
Дэвид несколько месяцев ждал этой встречи с Амноном. Церковь была готова начать реализовывать свои планы по строительству Центра УБЯ в Иерусалиме для обучавшихся за границей студентов и местных Святых. После его возведения Церковь будет официально представлена в Святой земле. Этот центр будет местом обучения, понимания и покоя, где члены Церкви смогут гулять по тем же тропинкам, по которым ходил Иисус, больше узнавать о древних корнях своей веры и учиться ценить культуру и убеждения жителей Ближнего Востока.
Руководители Церкви, включая Дэвида, хотели построить центр на месте, в отношении которого Президент Кимбалл выразил свой восторг во время своего визита в город в 1979 году. Но этот участок находился вблизи горы Скопус, наивысшей точки горы Елеонской, и по его части также проходила охраняемая правительством «зеленая зона», вследствие чего строительство на нем было фактически невозможным. Другие застройщики уже безрезультатно пытались упразднить функциональное зонирование этой местности. Если Церковь хотела здесь что-то построить, Амнону было необходимо внести изменения в границы зеленой зоны.
Мэр Тедди Коллек поддерживал желание Церкви построить в городе этот центр. Он считал, что дружба Церкви с мусульманами и иудеями поможет обеим группам лучше понимать друг друга и жить в мире. И все-таки он признавал, что участок на горе Скопус будет невозможно приобрести. По его настоянию Дэвид изучал и другие потенциальные участки. И каждый раз, когда он находил перспективное место, он сообщал о нем в Главное управление Церкви. Но все же ни один из этих участков не получал одобрения, и президент Н. Элдон Тэннер посоветовал ему сосредоточить свои усилия на горе Скопус.
Однажды мэр Коллек предложил Амнону организовать встречу с Дэвидом и послушать, что тот скажет. На нее был также приглашен Дэвид Резник, местный архитектор, нанятый Церковью для разработки проекта Центра УБЯ в Иерусалиме.
Резник показал Амнону некоторые из своих планов по строительству школы и отметил ее близость к Еврейскому университету в Иерусалиме, который они с Амноном помогали проектировать ранее. Амнон при полной тишине в комнате несколько минут молча изучал карту. «Принесите мне маркер», – сказал он внезапно. Ни у кого из присутствующих маркера не оказалось, поэтому кто-то подсуетился и где-то его нашел. Затем он вытянул руку и начал чертить на карте.
На глазах у всех он изменил границы зеленой зоны, прочертив красную линию вокруг того самого места, где Церковь хотела построить Иерусалимский центр.
«Это черта застройки», – заявил он. Он взял официальную печать и решительно ударил ей по карте, поставив рядом свою подпись. «Вот так!» – сказал он.
Все закивали в знак согласия. Дэвид был в недоумении. Церковь только что получила одобрение на то, что, как думали все вокруг, было невозможно. Ему не терпелось позвонить в Главное управление Церкви и сообщить об этом чуде.
Несколько месяцев спустя, в июле 1982 года, Ольга Коварова и небольшая группа Святых отправились на машине к водохранилищу недалеко от Брно, Чехословакия, для ее крещения.
Спустя какое-то время после первого причастного собрания дома у Отакара Войкувки Ольга стала восторгаться верой пожилых Святых в Чехословакии. Ее вдохновляли обсуждения в ходе Воскресной школы, и ей было комфортно делиться мыслями.
В предшествующие крещению месяцы Ольга прошла миссионерские уроки, которые провел Яромир Хольцман, член президентства небольшого прихода Брно. Первые несколько уроков были трудны для понимания и оставили неприятные ощущения, поскольку религиозные слова были слишком чужды для нее. План спасения показался ей какой-то сказкой, и ее мучили вопросы, которые были у нее о Небесном Отце.
Она также беспокоилась о тех трудностях, которые будут ждать ее после крещения. Рост Церкви в Центральной и Восточной Европе начался после 1975 года, когда Генри Беркхардт и его советники в президентстве Дрезденской миссии назначили человека по имени Иржи Шнедерфлер председательствовать над Святыми в Чехословакии. Но Церковь все еще было малоизвестна и малопонятна в стране. Однако, даже когда ее разум говорил ей забыть о Евангелии Христа, ее сердце говорило ей, что оно истинно.
Весь день своего крещения Ольга постилась. Когда пришло время, она вместе с Отакаром и Гадом Войкувками, а также Яромиром и его женой Марией поехала к водохранилищу. Группа собралась у воды и произнесла молитву. Но прежде чем они смогли приступить к совершению таинства, они услышали в стороне приближающихся рыбаков, которые шли вдоль берега, застав их врасплох. Приблизившись к ним, мужчины расположились вблизи того места, где Ольга должна была креститься.
«В большинстве других мест берег здесь довольно крутой, – сказал Отакар. – Это единственное известное нам место, где есть пологий и безопасный спуск к воде».
Не имея выбора, Ольга и ее друзья стали ждать. Прошло десять минут, затем двадцать. Но рыбаки и не собирались уходить.
Ольга прислонилась головой к дереву. «Может, я недостаточно готова, – подумала она, – или мое свидетельство недостаточно крепкое, или я еще не полностью покаялась».
Она уже собиралась встать на колени, чтобы помолиться, как Яромир взял ее под руку и отвел назад к остальным Святым.
«Думаю, нам нужно еще раз помолиться, чтобы Ольга смогла креститься сегодня», – сказал он.
Они всей группой встали на колени, и Яромир обратился к Богу от имени Ольги. Она слышала волнение в его голосе. После окончания молитвы прошло несколько минут, как рыбаки внезапно встали и ушли.
Поверхность воды была спокойной и неподвижной. Яромир взял Ольгу за руку и произнес молитву крещения. Услышав свое имя, Ольга почувствовала, что эта глава ее жизни завершается. Теперь, когда она решила последовать за Христом и Его восстановленным Евангелием, все должно было скоро измениться. Ее переполнила всеобъемлющая радость, и она знала, что ее крещение записано на Небесах.
Вскоре их небольшая группа уже сидела в автомобиле Яромира, возвращаясь в Брно. По пути они слушали кассету с записями Табернакального хора. Ольге казалось, что она слышит Ангелов, и она удивилась, когда Яромир сказал ей, что все исполнители – члены Церкви. Ей было интересно, каково быть Святым в стране, где есть свобода вероисповедания и живущий Пророк.
Вернувшись в Брно, Святые собрались дома у Яромира. Яромир, Отакар и другие носители священства возложили свои руки Ольге на голову. Когда они конфирмовали ее в члены Церкви, она почувствовала, как ее окутал Святой Дух. В тот момент она знала, что является дочерью Бога.
В благословении Яромир провозгласил, что через Ольгу многие молодые люди присоединятся к Церкви и их будут обучать Евангелию понятным для них образом. Эти слова ее удивили. В то время казалось невозможным, чтобы она могла открыто делиться Евангелием.
И тем не менее она сохранила эти слова в сердце и с нетерпением стала ждать того дня, когда они сбудутся.
27 ноября 1982 года, когда 850 человек собрались в Йоханнесбурге, Южная Африка, на церемонию закладки фундамента первого дома Господа на Африканском континенте, небо над городом было затянуто облаками. Джулия Мавимбела пришла на церемонию вместе с десятью семьями из Соуэто, поселения чернокожих к западу от Йоханнесбурга. Узнав о храмах, Джулия с того же самого момента хотела выполнить работу за своего покойного мужа и родителей. Она была исполнена решимости принять участие в каждом важном событии, связанном со строительством храма.
Председательствовал на церемонии старейшина Марвин Дж. Эштон, член Кворума Двенадцати Апостолов. В своем заключительном выступлении он говорил о духовном воодушевлении, которое чувствовал со стороны Святых в Южной Африке. Как только дом Господа будет построен, Святые, которым ранее приходилось преодолевать тысячи километров, чтобы добираться до храмов в США, Швейцарии, Великобритании или Бразилии, теперь смогут посещать свой собственный храм, который будет поблизости.
После своего выступления старейшина Эштон и другие руководители Церкви, взявшись за лопаты, символически заложили фундамент храма. Затем вперед устремились другие Святые, тоже захотевшие принять в этом участие. Не желая пробиваться через толпу, Джулия и другие Святые из Соуэто попятились назад. Их заметили некоторые руководители и пригласили подойти, взять лопату и также принять участие в заложении фундамента. Джулия была уверена, что к этому приложил руку Святой Дух.
В течение последующих месяцев Джулия находила радость в служении в Обществе милосердия. Многие члены ее небольшого прихода были новообращенными. Их обучали опытные члены Церкви из других приходов в коле, пока те не были готовы к тому, чтобы самим руководить своим небольшим приходом. Президент Общества милосердия, белая женщина, призвала Джулию в качестве своей первой советницы.
Их небольшой приход был одним из первых подразделений, организованных в их поселении чернокожих. Он собирался в здании прихода в одном из районов Йоханнесбурга. Чтобы попасть туда, Джулии и другим чернокожим Святым из Соуэто приходилось ехать на такси до города, а затем остаток пути до церкви идти пешком. Спустя какое-то время их небольшой приход начал собираться в здании средней школы в Соуэто, и Джулия была рада тому, что может посещать церковь недалеко от дома.
Но у нового места собраний тоже были свои недостатки. Каждое воскресное утро Святым приходилось приезжать туда пораньше, чтобы подмести полы и протереть окна и стулья и тем самым привести школу в состояние, пригодное для проведения причастного собрания. А иногда человек, который составлял расписание использования здания, сдавал его сразу дважды на одно время, чтобы заработать больше денег, из-за чего Святые оставались без места для проведения собрания.
Вскоре Йоханнесбургский кол начал призывать все больше чернокожих Святых в качестве руководителей в небольших приходах в их поселении. В своем приходе Джулия была призвана в качестве нового президента Общества милосердия.
Она сразу же стала испытывать чувство несоответствия. Хотя она была опытным общественным деятелем, зная, как помогать людям и мотивировать их, Святые в ее небольшом приходе привыкли к белым руководителям. Она словно слышала, как прихожане ставят под сомнение ее способности и думают: «Она такая же черная, как и мы».
И все же Джулия не собиралась впадать в уныние. Она знала, на что способна. И она знала, что Господь будет рядом.