“Если же и не будет того”
Ланс Б. Викмен
Член Кворума Семидесяти
Величайшее испытание земной жизни состоит в том, чтобы, столкнувшись лицом к лицу с вопросом “почему”, уйти от него, смиренно доверившись обещанию Господа о том, что “все должно исполняться в свое время”.
Мои наиболее важные воспоминания связаны с тем, как я сопровождал по выходным президента кола, когда он встречался на конференциях кола с теми прихожанами, кто мужественно и с верой борется с жизненными трудностями, а в особенности с теми, кто потерял ребенка или же кто продолжал преданно заботиться о больном, искалеченном или неполноценном ребенке. На собственном горьком опыте я знаю, что утрата ребенка – это такое горе, что мрачнее самой темной ночи. Я также знаю, что ничто так не изматывает и не истощает, как неустанная забота о физически или душевно больном ребенке. Каждому, кто через это прошел, близки и понятны чувства отца, ребенок которого был одержим “духом немым”. Когда Спаситель убеждал его поверить, он ответил с душевной мукой: “Верую, Господи! помоги моему неверию” (от Марка 9:17, 23–24).
Итак, сегодня я хотел бы обратиться к тем, кто трудится в этой лаборатории прикладной веры под названием “земная жизнь”, а в особенности – к тем родителям, которые понесли тяжелую утрату или страдают от непосильного бремени, к тем, кто с мольбой вопрошает: “Почему?”
Во-первых, знайте: горе – это естественная производная любви. Не бывает так, чтобы один человек самоотверженно любил другого и при этом не горевал, видя его страдания или смерть. Единственный способ избежать такой скорби – не испытывать любви. Но ведь именно любовь обогащает жизнь и придает ей смысл. Так, может быть, в ответ на свою искреннюю мольбу скорбящим родителям следует ожидать от Господа не столько избавления от этого горя, сколько сладостной уверенности в том, что независимо от обстоятельств их ребенок окружен нежной заботой любящего Небесного Отца.
Во-вторых, никогда не сомневайтесь в том, что Бог прав, даже если вы не знаете “почему”. Подавляющее большинство людей, страдающих от утраты или непосильного бремени, задают этот вопрос: “Почему?” Почему наша дочь умерла? Ведь мы так молились о том, чтобы она выжила, и она не раз получала благословение священства. Почему мы бьемся над этой бедой? Ведь рассказывают же другие люди о чудесных исцелениях дорогих им людей. Это вполне естественные, понятные вопросы. Но в смертной жизни такие вопросы обычно остаются без ответа. Господь ясно изрек: “Пути Мои выше путей ваших, и мысли Мои выше мыслей ваших” (Исаия 55:9). Подобно тому, как воля Сына была “поглощена волею Отца” (Мосия 15:7), так же должно быть и с нами.
И все же нам, смертным, непременно хочется понять все эти “почему”. Но, может быть, слишком настойчиво добиваясь ответа, мы забываем, что земная жизнь, собственно, и была задумана как пора неразрешимых вопросов. Земной жизни можно дать и другое, более узкое определение. Это испытательный полигон, пробное состояние, время ходить в вере, время приготовиться к встрече с Богом (см., например, Авраам 3:24–25; 2 Нефий 31:15–16, 20; Алма 12:24; Алма 42:4–13). Только воспитывая в себе смирение (см. Алма 32:6–21) и покорность (см. Мосия 3:19), мы сможем постичь всю полноту уготованного нам опыта земной жизни и приготовить свой разум и свое сердце к получению увещеваний Духа. Смирение и покорность – это, попросту говоря, выражение полной готовности не получать до поры до времени ответы на свои “почему”, а может быть, даже готовности спросить себя: “А почему бы и нет?” Лишь претерпев все до конца (см. 2 Нефий 31:15–16; Алма 32:15; У. и З. 121:8), мы достигнем целей этой жизни. По моему мнению, величайшее испытание земнойжизни в том и состоит, чтобы, столкнувшись лицом к лицу с вопросом “почему”, уйти от него, смиренно доверившись обещанию Господа, что “все должно исполняться в свое время” (У. и З. 64:32).
Но Господь не оставил нас без утешения или без ответов. Об исцелении больных Он ясно сказал следующее: “И еще будет так, что тот, кто верует в Меня во исцеление свое и не назначено ему умереть, будет исцелен” (У. и З. 42:48, курсив мой. – Л. Б. В.). Все мы слишком часто упускаем из виду это условие: “и не назначено ему умереть” (можно добавить: “или болеть, или быть калекой”). Пожалуйста, не отчаивайтесь, если после пылких молитв и благословения священства тот, кого вы любите, не поправляется или даже уходит из этой жизни. Утешьтесь тем, что вы сделали все возможное. Такая вера, пост и благословение не проходят бесследно! То, что ваш ребенок не поправился, несмотря на все, что было ради него сделано, может быть, и должно стать основой покоя и уверенности для всех, кто его любит! Господь, Тот, Кто вдохновляет дающих благословение и Кто слышит каждую искреннюю молитву, тем не менее призвал его домой. Вполне возможно, что весь этот опыт молитвы, поста и веры был нужен скорее нам самим,а не ему.
Каким же образом нам следует приходить к престолу благодати, произнося искренние молитвы за любимого человека и возлагая руки на его голову для благословения властью священства? Как правильно применять свою веру? Согласно Пророку Джозефу Смиту, первый закон Евангелия – это “вера в Господа Иисуса Христа” (Символы веры 1:4, курсив мой. – Л. Б. В.). Вот эти ключевые слова – “в Господа Иисуса Христа” – мы иногда забываем. Слишком часто мы произносим молитвы или даем благословение, а затем волнуемся по поводу того, будет ли удовлетворена наша просьба, как будто бы положительный ответ послужит необходимым доказательством Его существования. Это не вера! Вера – это просто доверие Господу. Говоря словами Морония, это крепкий ум и благочестие во всем (см. Мороний 7:30, курсив мой. – Л. Б. В.). Трое Еврейских юношей выразили свое доверие Господу, сказав с уверенностью, что Он спасет их из огненной печи. “Если же и не будет того, – сказали они царю, – мы богам твоим служить не будем”(Даниил 3:18; курсив мой. – Л. Б. В.). Замечательно то, что люди увидели в огне не троих, но четверых мужей, и “вид четвертого [был] подобен сыну Божию” (Даниил 3:25).
Так же и с нами. В миру бытует мнение: “не увидишь – не поверишь”. Может быть, в мирских делах этот принцип что-то и значит, но когда в мрачные минуты своего отчаяния мы обращаемся к Господу, в действие вступают неземные законы. “Не поверишь – не увидишь” – вот принцип, наиболее верно описывающий пути Господни. Вера в Господа есть предпосылка, а не результат. Мы знаем, что Он живет; а потому мы доверяем Ему, ожидая, что Он благословит нас согласно Своей Божественной воле и мудрости. В Священном Писании это детское доверие Господу выражено в словах “жертв[а] сокрушенного сердца и смиренного духа” (У. и З. 59:8).
Я говорю все это с полной уверенностью, родившейся в горниле жизненных испытаний. Наш второй сын, Адам, вошел в нашу жизнь, когда я был далеко в джунглях, на рисовых плантациях Вьетнама. Я все еще храню телеграмму с радостным сообщением о его рождении. Адам был голубоглазый, белокурый, озорной мальчуган. В пять лет Адам ждал, что скоро пойдет в школу. В это время у нас, в Южной Калифорнии, разразилась эпидемия обычной детской болезни, и Адам заразился. Мы совсем не беспокоились, разве лишь о его комфорте. Нам даже показалось, что он болен в легкой форме. И вдруг однажды утром он не проснулся; он был в глубокой коме. Мы помчались с ним в больницу, где его поместили в отделение интенсивной терапии. Бригада преданных врачей и сестер не отходила от него ни на шаг. Мы с его мамой бессменно дежурили в комнате ожидания.
Я позвонил нашему дорогому президенту кола, своему другу детства, который, как и я, служит теперь в Кворуме Семидесяти, старейшине Дугласу Л. Каллистеру, и попросил его приехать в больницу, чтобы вместе со мной дать Адаму благословение священства. В считанные минуты он уже был с нами. Когда мы вошли в ту тесную палату, где на кровати, окруженной со всех сторон проводами приборов и другим медицинским оборудованием, лежало безжизненное тело Адама, добрые доктора и сестры с почтением расступились и скрестили руки на груди. В то время, когда произносились знакомые и утешающие слова благословения священства, исполненные веры и искренней мольбы, меня наполнило сильнейшее чувство, что здесь есть Кто-то еще. Я был одержим мыслью, что стоит мне открыть глаза, и я увижу рядом Спасителя. И я был не единственным, кто ощутил этот Дух. Несколько месяцев спустя мы случайно узнали, что одна из медсестер, присутствовавших там, была настолько тронута, что сама разыскала миссионеров и крестилась.
И тем не менее Адаму не стало лучше. Еще несколько дней он пребывал между жизнью и смертью, а мы тем временем умоляли Господа вернуть его нам. И вот однажды утром после бессонной ночи я шел один по пустому больничному коридору. Я обратился к Господу, сказав, что мы очень хотим, чтобы наш маленький мальчик вернулся, но еще больше хотим, чтобы исполнилась Его воля, и что мы с Пэт ее примем. Вскоре после этого Адам переступил порог вечности.
Откровенно говоря, мы все еще горюем по нашему мальчику, хотя нежное служение Духа, а также минувшие годы несколько приглушили нашу печаль. Его маленькая фотография стоит над камином в нашей гостиной рядом с более поздней фотографией наших детей и внуков. Но мы с Пэт знаем: согласно замыслу Небесного Отца, путь его земной жизни был короче и легче, чем наш, так что он обогнал нас, чтобы приветствовать нас там, когда мы, как и он, переступим этот роковой порог.
Когда через воды пройти призову,
Печали поток одолеть помогу.
Я буду с тобой, чтобы благословлять,
В страданьях глубоких тебя укреплять…
В огне испытаний проляжет путь твой,
Но будет любовь Моя вечно с тобой.
Сквозь пламя и горе тебя проведу,
Тебя как златую очищу руду…
Душа, что надежду во Мне обрела,
Не будет врагам никогда отдана.
Душе не страшны силы адских оков,
Ее не оставлю во веки веков.
(“How Firm a Foundation,” Hymns, no. 85)
Во имя Иисуса Христа, аминь.