Я вспомнил о пионерах
Когда мне было 19 лет, меня призвали в шведскую армию. Я служил связистом в артиллерии, в первом взводе восьмой батареи.
Как-то раз в январе в 4 часа утра офицеры приказали нам собраться за 20 минут и построиться на улице с полной выкладкой. Усталый и голодный после вчерашних занятий, я, казалось, только-только сомкнул глаза, и вот – впереди уже новое испытание. Я до сих пор помню, каково это было – выходить из теплых казарм на неописуемый холод.
Подошел огромный военный автобус, мы погрузились в него, и нам сказали, что мы едем в Стокгольм на крупные учения, цель которых – выявить, можем ли мы продолжать подготовку. По прибытии в город нас разделили на три группы, дали разные карты и поставили совершенно разные задачи.
Мы проходили по улицам Стокгольма, полностью экипированные, с оружием, боеприпасами и другим снаряжением. На каждом контрольном пункте от нас требовалось пройти физическое испытание, например, освобождение заложников, участие в уличном бою, бег по туннелям и зданиям, оказание первой медицинской помощи. После каждого испытания мы едва успевали перевести дух, как сразу же направлялись к следующему контрольному пункту.
От замерзшего асфальта мои ноги немели, плечи изнывали от тяжелой ноши. Но я шел вперед и старался не жаловаться. Наша группа должна была выдержать суровые погодные условия и трудные испытания, но мы по-прежнему шли вместе как братья. По пути мы встречали шокированных прохожих, которые смеялись, показывали пальцем и кричали на нас.
Измотанный, замерзший, грязный, с болью во всем теле, я наконец добрался до нашего последнего пункта назначения, где нас погрузили в автобус. Пока мы ехали обратно, на базу, я размышлял об испытаниях, которые мне только что довелось пройти вместе с товарищами по взводу, и думал, была ли от этих учений какая-то польза, если не считать медалей, полученных в самом конце. Мне было интересно, приходилось ли кому-нибудь переносить похожие испытания.
Вдруг я подумал о трудностях и жертвах пионеров в первые дни Церкви. Я вспомнил истории о том, как они страдали от голода, холода и боли, о том, как над ними насмехались, как они проходили те бесконечные мили, – нечто похожее испытал и я в тот день. Существенная разница заключалась в том, что мне пришлось терпеть это всего один день. А пионеры шли через холод и снег, через дождь и зной, через грязь и пыль. У них не было почти ничего, что могло бы их защитить; была лишь вера в то, что их защитит Господь. Пионеры шли, чтобы найти Сион, потому что Господь уготовил этим членам Церкви чудесную работу, которую они должны были выполнить.
Внезапно, не задумываясь, я запел “Вперед, Святые!” (Гимны, №20), и тут же, в автобусе, я ощутил, как во мне что-то переменилось. По мне словно бы прокатилась волна тепла и счастья. В то время я не был активен в Церкви и думал, что уже не вернусь, но вдруг почувствовал, как что-то говорит внутри меня: “Возвращайся в Церковь”.
По прибытии на базу я позвонил родителям и сказал, что люблю их и хочу вернуться в Церковь. Следующее воскресенье было для меня огромным испытанием: хватит ли у меня смелости вернуться – ведь я так долго там не был. Возвращаться было нелегко, но это стоило любых усилий. Моя семья и другие прихожане помогли мне своей теплотой и участием.
Я стал готовиться к миссии и спустя два года получил призвание – служить в миссии Прая в Кабо-Верде. Проезжая через Солт-Лейк-Сити по дороге в Центр подготовки миссионеров, я увидел чудесное дело, совершенное пионерами, построившими великолепный храм и заложившими прекрасный город. Я тихо сказал: “Спасибо вам”.
Сегодня, когда я спрашиваю себя, была ли какая-то польза от тех военных учений, я отвечаю утвердительно во всех смыслах, потому что в тот момент великого озарения в автобусе, в окружении товарищей – солдат из нашего взвода, я понял, насколько важна работа Господа. Это стоило пережить, потому что я вернулся к Господу и теперь творю Его дело и Его волю.