Научи свой нрав терпенью
Если мы хотим, чтобы у нас всегда был надлежащий дух, мы должны воздерживаться от гнева.
Братья, мы – могущественная ассамблея священства, собранная и здесь, в Конференц- центре, и в других местах по всему миру. Сегодня вечером мы услышали вдохновленные свыше послания, и я выражаю признательность тем Братьям, которые обращались к нам. Возможность выступить перед вами – это большая честь и большая ответственность, которая наполняет меня смирением, и я молюсь о вдохновении Господнем, чтобы оно пребывало со мной.
Недавно, во время выпуска теленовостей, я вдруг подумал, как похожи один на другой многие главные репортажи, повествующие в основном о трагедиях и происходящие от одной эмоции – гнева. Отца младенца арестовали за насилие над ребенком. Говорят, что плач ребенка привел его в такое бешенство, что он сломал ему одну из конечностей и несколько ребер. Показывали тревожный репортаж о разгуле вооруженного насилия, о резком росте числа умышленных убийств. Еще одна история того вечера – о женщине, застреленной в пылу ревности ее отдельно жившим мужем, заставшим ее с другим мужчиной. Потом, конечно, был обычный обзор войн и конфликтов во всем мире.
Я подумал о словах псалмопевца: «Перестань гневаться и оставь ярость»1.
Много лет назад мне в кабинет позвонили молодые супруги и спросили, могут ли они прийти за советом. Они сказали, что пережили в своей жизни трагедию и что их брак в серьезной опасности. Была назначена встреча.
Напряжение между этими мужем и женой почувствовалось сразу же, едва они вошли в кабинет. Их история разворачивалась поначалу медленно, по мере того как муж сбивчиво рассказывал, а жена тихо плакала и почти не участвовала в разговоре.
Молодой человек вернулся с миссии и был принят в престижный университет в восточной части США. Именно там, в университетском приходе, он встретил свою будущую жену. Она была студенткой того же университета. После года свиданий они приехали в Юту и заключили брак в храме в Солт-Лейк-Сити. Вскоре они вернулись на восток, чтобы продолжить обучение.
К тому времени, когда они окончили университет и вернулись в свой штат, они ожидали первого ребенка, и муж получил работу по специальности. Жена родила мальчика. Жизнь была прекрасна.
Когда их сыну было около полутора лет, они решили взять короткий отпуск и навестить членов семьи, живших в нескольких сотнях километров пути. В то время еще мало кто слышал о детских автомобильных креслах и ремнях безопасности для взрослых, не говоря уже об их использовании. Все три члена семьи разместились на переднем сиденье, малыш посередине.
В пути между мужем и женой возникли разногласия. Теперь я уже не помню, чем они были вызваны. Но я помню, что их спор разрастался и так накалился, что они уже просто кричали друг на друга. Понятно, что от этого крика их сынишка заплакал, что, по словам мужа, только распалило его гнев. Теряя всякий контроль над собой, он схватил игрушку, которую ребенок уронил на сиденье, и запустил ею в жену.
Но в жену он не попал. Игрушка угодила в их сына, в результате чего он получил черепно-мозговую травму и остался инвалидом на всю жизнь.
Это была одна из самых трагических ситуаций, с которыми я когда-либо сталкивался. Я наставлял и ободрял их. Мы говорили о преданности и ответственности, о принятии и прощении. Мы говорили о привязанности и уважении, которое должно вернуться в их семью. Мы читали слова утешения из Священных Писаний. Мы молились вместе. С тех пор мы не виделись, но я помню, что, покидая мой кабинет, они улыбались сквозь слезы. Все эти годы я надеялся, что они решили остаться вместе, утешенные и благословленные Евангелием Иисуса Христа.
Я думаю о них всякий раз, когда читаю эти слова: «Гнев ничего не решает. Он ничего не строит, но может все разрушить»2.
Нам всем доводилось испытывать гнев. Он может возникать, когда что-то получается не так, как мы хотим. Он может быть реакцией на слова, обращенные к нам или сказанные о нас. Мы можем испытать гнев, когда люди ведут себя не так, как мы хотим. Он может возникать, когда нам приходится ждать чего-то дольше, чем мы рассчитывали. Мы можем испытывать гнев, когда кто-то не разделяет нашу точку зрения. Кажется, для гнева есть море причин.
Бывает, что мы расстраиваемся от воображаемого вреда или кажущейся несправедливости. Президент Хибер Дж. Грант, седьмой Президент Церкви, рассказывал, как в молодости он сделал какую-то работу для одного человека, который потом прислал ему чек на пятьсот долларов и письмо с извинениями за то, что не может заплатить больше. Потом Президент Грант сделал какую-то работу для другого человека – работу, которая, по его словам, была в десять раз труднее, на которую ушло в десять раз больше сил и гораздо больше времени. Этот второй человек прислал ему чек на сто пятьдесят долларов. Юный Хибер почувствовал, что с ним обошлись в высшей степени несправедливо. Сначала он был оскорблен, а затем разгневан.
Он рассказал обо всем старшему товарищу, который спросил: «Этот человек желал оскорбить тебя?»
Президент Грант ответил: «Нет. Он сказал моим друзьям, что щедро вознаградил меня».
На это старший товарищ ответил: «Глуп тот, кто видит оскорбление там, где его нет»3.
Апостол Павел вопрошает в Послании к Ефесянам, глава четыре, стих двадцать шесть, в переводе Джозефа Смита: «Можно ли разгневаться и не согрешить? Солнце да не зайдет во гневе вашем». Я спрашиваю: возможно ли чувствовать Дух нашего Небесного Отца, испытывая гнев? Мне такие случаи не известны.
В 3-м Нефии в Книге Мормона мы читаем:
«Не должно у вас быть споров…
Ибо истинно, истинно говорю вам: тот, у которого имеется дух спора, не есть от Меня, но от дьявола, который есть отец всех споров; это он возбуждает сердца людей спорить злобно один с другим.
Вот, это не Мое учение, чтобы возбуждать сердца людей к злости, одного против другого; по Моему закону все подобное должно быть удалено»4.
Гневаться – значит поддаваться влиянию сатаны. Никто не может заставить нас гневаться. Это наш выбор. Если мы хотим, чтобы у нас всегда был надлежащий дух, мы должны воздерживаться от гнева. Я свидетельствую, что это возможно.
Гнев, инструмент сатаны, разрушителен в очень многих отношениях.
Я думаю, большинство из нас знакомы с печальным рассказом о Томасе Б. Марше и его жене Элизабет. Брат Марш был одним из первых современных Апостолов, призванных после восстановления Церкви на Земле. В конце концов он стал Президентом Кворума Двенадцати Апостолов.
Когда Святые были в Фар-Уэсте, штат Миссури, Элизабет Марш, жена Томаса, и ее подруга, сестра Харрис, решили обмениваться молоком, чтобы иметь возможность делать побольше сыра. Чтобы все было по справедливости, они согласились, что не будут оставлять у себя так называемое «последнее молоко», а будут смешивать его с обычным молоком. Последнее молоко – это то, которое получают в самом конце дойки, в нем больше всего сливок.
Сестра Харрис выполняла соглашение, а сестра Марш, решив однажды приготовить особенно вкусный сыр, оставила себе по кружке последнего молока от каждой коровы и отправила сестре Харрис простое молоко, без последнего. Женщины заспорили. Будучи не в состоянии уладить свои разногласия, они призвали на помощь домашних учителей, чтобы те их рассудили. Учителя пришли к выводу, что Элизабет Марш нарушила соглашение. Ей и ее мужу это решение не понравилось, и вопрос был передан епископу на рассмотрение в церковный суд. Епископский суд решил, что сестра Марш неправильно оставила себе последнее молоко, нарушив договор, заключенный с сестрой Харрис.
Томас Марш обратился в Высший совет, и мужи, входившие в этот совет, подтвердили решение епископа. Тогда он обратился к Первому Президентству Церкви. Джозеф Смит и его советники рассмотрели дело и поддержали решение Высшего совета.
Старейшина Томас Б. Марш, занимавший во всем этом сторону своей жены, с каждым следующим решением гневался все сильнее – причем настолько, что даже обратился к мировому судье и поклялся в том, что мормоны враждебно относятся к штату Миссури. Его показания стали причиной или по крайней мере одной из причин жестокого приказа губернатора Лилбурна Боггза об истреблении мормонов, вследствие чего более 15 000 Святых были изгнаны из своих домов со всеми сопутствовавшими этому ужасными страданиями и смертями. И все это – из-за разногласий по поводу обмена молоком и сливками5.
После девятнадцати лет озлобленности и отстраненности Томас Б. Марш отправился в Долину Соленого озера и попросил прощения у Президента Бригама Янга. Брат Марш также написал Хиберу Ч. Кимбаллу, Первому советнику в Первом Президентстве, о том уроке, который он извлек. Вот его слова: «Господь мог прекрасно обходиться без меня, и Он… ничего не потерял от моего отступничества; но как же много потерял я! Богатство, богатство большее, чем может предложить весь этот мир или множество миров, подобных этому»6.
Тут очень кстати слова поэта Джона Гринлифа Уиттиера: «‘Ах, если бы!’ – вот самые печальные из слов, слетавших с языка или оставленных пером»7.
Братья мои, мы все восприимчивы к тем чувствам, которые, если оставить их без контроля, могут возбудить гнев. Мы испытываем недовольство или раздражение, или антагонизм и, если сами выбираем это, теряем самообладание и гневаемся на других. Как ни странно, этими самыми другими часто оказываются члены нашей собственной семьи, люди, которых мы больше всего любим.
Много лет назад я прочитал в газете сообщение агентства «Ассошиэйтед Пресс»: «Один старик поведал на панихиде по своему брату, с которым с самой юности ютился в маленьком однокомнатном домике под Канистео, штат Нью-Йорк, что после одной ссоры они провели мелом посреди комнаты черту и с того самого дня никогда ее не переступали и не сказали друг другу ни слова – на протяжении шестидесяти двух лет». Только подумайте о последствиях того гнева. Какая трагедия!
Давайте же принимать сознательное решение всякий раз, когда такое решение должно быть принято, воздерживаться от гнева и оставлять невысказанными резкие и ранящие слова, которые нам, может быть, хочется сказать.
Мне нравятся слова гимна, написанного старейшиной Чарльзом У. Пенроузом, который служил в Кворуме Двенадцати и в Первом Президентстве в начале двадцатого века:
Научи свой нрав терпенью;
Чувства сдерживай порой.
Не души их, но в смиренье
Мудрость движет пусть тобой.
Научи свой нрав терпенью;
Остужай свой пыл и жар.
Страсть не ладит с разуменьем,
Ослепляет, как пожар8.
Каждый из нас – носитель священства Бога. Клятва и завет священства касаются каждого из нас. Для носителей Священства Мелхиседекова это декларация предъявляемых к нам требований быть верными и послушными законам Божьим и возвеличивать свои призвания. Для носителей Священства Аронова это декларация будущих обязанностей и ответственности, к которым они могут готовиться здесь и сейчас.
Эту клятву и завет Господь изложил в следующих словах:
«Ибо все те, кто с верой приобретают эти два священства, о которых Я сказал, и возвеличивают свое призвание, освящаются Духом в обновление их тел.
Они становятся сынами Моисеевыми и Аароновыми, семенем Авраамовым, Церковью и Царством и избранными Божьими.
А также все те, кто принимают это священство, принимают Меня, речет Господь;
Ибо тот, кто принимает слуг Моих, принимает Меня;
И тот, кто принимает Меня, принимает Отца Моего;
И тот, кто принимает Отца Моего, принимает Царство Отца Моего; поэтому, все, что имеет Отец Мой, будет дано ему»9.
Братья, нас ждут великие обещания, если мы будем верны клятве и завету этого драгоценного священства, которое мы носим. Будем же достойными сыновьями нашего Небесного Отца. Будем же всегда образцовыми в наших домах и верными в соблюдении всех заповедей, чтобы не оставлять места никакой враждебности ни к кому из людей, но быть миротворцами, всегда помня слова Спасителя: «По тому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою»10. Об этом я прошу в завершение этого великого собрания священства, и это также моя смиренная и искренняя молитва, ибо я люблю вас, братья, всем сердцем и душой. И я молюсь о том, чтобы благословение нашего Небесного Отца было дано каждому из вас в вашей жизни, в семье, в сердце, в душе, во имя Иисуса Христа, аминь.