Храмовые зеркала вечности: свидетельство о семье
Непреходящая перспектива, связанная с обращением в Евангелие и храмовыми заветами, помогает видеть обильные благословения в каждом поколении наших вечных семей.
Дорогие братья и сестры, когда наш сын был в Центре подготовки миссионеров в Прово, сестра Гонг отправила по почте свежевыпеченный хлеб для него и его напарников. Вот некоторые из благодарственных записок миссионеров, полученных сестрой Гонг. «Сестра Гонг, вкус этого хлеба напомнил мне о доме». «Сестра Гонг! Все, что я могу сказать, – пальчики оближешь! Ваш хлеб – лучшее из всего, что я ел, после лепешек, которые готовит мама». Но эта записка понравилась мне больше всего: «Сестра Гонг, какой чудесный хлеб! – затем миссионер в шутку добавил. – Имейте меня в виду, если у вас не сложится с мистером Гонгом».
Мы любим наших миссионеров – каждую сестру, старейшину и супружескую пару. Мы вечно благодарны тому особенному миссионеру, который первым принес в нашу семью восстановленное Евангелие Иисуса Христа. Я с благодарностью свидетельствую, что непреходящая перспектива, связанная с обращением в Евангелие и храмовыми заветами, помогает видеть обильные благословения в каждом поколении наших вечных семей.
Первой обращенной в Церкви Иисуса Христа Святых последних дней в семье Гонг была наша мама, Джин Гонг. Она услышала о Евангелии еще подростком в Гонолулу, штат Гавайи; она обрела знание; она приняла крещение и конфирмацию; она продолжает расти в вере. Преданные члены Церкви помогали ей: у нее были друзья в Евангелии, церковные призвания и питание добрым словом Божьим. Говоря современным языком, каждый новообращенный, молодой взрослый, не состоящий в браке, прихожанин, возвращающийся к активности в Церкви, и другие люди благословляют поколения, становясь согражданами Святым и своими Богу1.
Одними из людей, воспитавших мою маму, была семья Геррита де Жонга-младшего. Дедушка де Жонг, лингвист, любивший язык сердца и Духа, тешил мое детское воображение высказываниями вроде: «Красная черника еще совсем зеленая». Сегодня, имея в виду цифровые устройства, я говорю своим молодым друзьям: «От черных букв ваших мобильников в Церкви совсем зеленые епископы бледнеют».
Мои родители, Уолтер и Джин Гонг, заключали брак три раза: следуя китайской семейной традиции, по американской традиции для друзей и, следуя священной церемонии, в доме Господа на время и на вечность.
Наши дети из Первоначального общества поют: «На храм смотреть люблю я, хочу я в храм войти»2. Наша молодежь обязуется «получ[ить] храмовы[е] таинств[а]»3.
Недавно я находился в доме Господа вместе с достойной парой, которые пришли туда принять благословения по завету. Я пожелал, чтобы их первый медовый месяц длился пятьдесят лет; а затем, через пятьдесят лет, начался второй.
Я обнаружил, что вместе с этой прекрасной парой смотрю в храмовые зеркала – два зеркала напротив друг друга. Кажется, что многократные отражения этих храмовых зеркал простираются в вечность.
Храмовые зеркала вечности напоминают нам, что каждому человеку уготована «Божественная природа и судьба»; что «священные таинства и заветы, доступные в святых храмах, делают возвращение в присутствие Божье возможным для каждого, и благодаря им семьи пребудут вместе навечно»4; и что мы можем дать своим детям корни и крылья, вместе с ними возрастая в любви и верности.
Глядя в храмовые зеркала вечности, я задумался о Драконе Гонге-Первом, который родился в 837 году от Р. Х. (поздний период династии Тан) в Южном Китае, и о поколениях Гонг, восходящих к моему отцу, представителю тридцать второго из записанных поколений нашей семьи. Мы с братом и сестрой относимся к тридцать третьему поколению семьи; мои сыновья и их двоюродные братья и сестры – к тридцать четвертому; наш внук – к тридцать пятому из записанных поколений семьи Гонг. Мне не удалось разглядеть начала или конца поколений в храмовых зеркалах вечности.
И тогда мне представилась не только преемственность поколений, но и преемственность семейных отношений. В одном направлении я увидел себя сыном, внуком, правнуком, до самого Дракона Гонга-Первого. Глядя в зеркала в другом направлении, я увидел себя отцом, дедом, прадедом. Свою жену Сьюзен я смог увидеть дочерью, внучкой, правнучкой, а в обратном направлении – матерью, бабушкой, прабабушкой.
Глядя в храмовые зеркала вечности, я начал осознавать нас с женой как детей своих родителей и родителей своих детей, внуков своих бабушек и дедушек и бабушку и дедушку своих внуков. Великие уроки земной жизни нисходят в наши души, по мере того как мы учимся и обучаем вечным обязанностям, включая роли ребенка и родителя, родителя и ребенка.
В Священных Писаниях наш Спаситель описан как «Отец и Сын»5. Пребывая во плоти, но подчинив эту плоть воле Отца, наш Спаситель знает, как помочь нам, Своему народу, в нашей боли, несчастьях, искушениях, болезнях и даже в смерти6. Низойдя «ниже всего»7, наш Спаситель способен взять на Себя наше горе и вынести наши печали. «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши… и ранами [нашего Спасителя] мы исцелились»8.
На Небесном Совете наш Спаситель хотел только исполнить волю Своего Отца. Эта модель отношений Отца и Сына может объяснить такой парадокс: «Потерявший душу свою ради Меня сбережет ее»9. В нашем мире властвует просвещенный эгоизм. И все же сила спасти самих себя заключена вовсе не в нас. Сила заключена в Нем. Только бесконечное и вечное10 Искупление нашего Спасителя, стоящее выше пространства и времени, поглощает смерть, гнев, горечь, несправедливость, одиночество и сердечную боль.
Иногда все идет не так, даже если мы стараемся изо всех сил. Наш Спаситель, невинный и чистый Агнец, плачет с нами и о нас. Если мы всегда будем помнить Его11, Он сможет быть с нами «всегда, везде и во всем»12. Его верность сильнее уз смерти13. Приближая нас к Себе, Спаситель также ведет нас к Отцу Небесному. И хотя на Земле немало несовершенства, мы можем доверять нашему Небесному Отцу, чтобы исполнился план Искупления, который дарит «и справедливость, и любовь в гармонии святой»14.
Чудесное свойство отражений, которые мы различаем в храмовых зеркалах вечности, состоит в том, что они – значит, мы сами – способны изменяться. Вступив в новый и вечный завет, Джин и Уолтер Гонг открыли предкам, таким как Дракон Гонг-Первый, путь к запечатыванию, а потомкам – к рождению в завете. Пожалуйста, не забывайте: обращаясь к отдельной сестре или брату, мы благословляем целые поколения.
Мир находится в смятении15, но в «Его единственной истинной и живой Церкви»16 достаточно веры и нет места страху. Присоединяясь к словам Апостола Павла, я также торжественно свидетельствую:
«Ибо я уверен, что ни смерть, ни жизнь…
Ни высота, ни глубина, ни другая какая тварь не может отлучить нас от любви Божией во Христе Иисусе, Господе нашем»17.
Я кротко свидетельствую: Бог жив. Он «отрет всякую слезу с очей [наших]»18, за исключением слез радости, когда мы сможем заглянуть за храмовые зеркала вечности и обнаружить себя дома, чистыми и незапятнанными, и поколения наших родных, запечатанные властью священства, связанные любовью, прокричат: «Осанна! Осанна! Осанна!» Во имя Иисуса Христа, аминь.