Итак, будьте совершенны – когда-нибудь

Старейшина Джеффри Р. Холланд

Член Кворума Двенадцати Апостолов

Если мы проявим настойчивость, тогда где-то в вечности наше развитие будет завершенным и полным.

Священные Писания написаны для того, чтобы благословлять и воодушевлять нас, и, безусловно, именно это и происходит. Мы благодарим Небеса за каждую главу и стих, когда-либо данные нам. Но замечали ли вы, что время от времени в них появляются фразы, призванные напомнить нам о том, что до совершенства нам пока далековато? Например, Нагорная проповедь начинается с успокаивающих, мягких заповедей блаженства, однако в последующих стихах нам велено – помимо всего прочего – не просто не убивать, но даже и не гневаться. Нам сказано не только не прелюбодействовать, но даже и не питать нечистых мыслей. Тем, кто просят об этом, мы должны отдать свою рубашку, а затем и верхнюю одежду. Мы должны любить своих врагов, благословлять проклинающих нас и делать добро ненавидящим нас¹.

Если, дочитав до этого места во время утреннего изучения Священных Писаний, вы уже уверены, что вам ни за что не получить хороших оценок в свой Евангельский табель успеваемости, то последняя из звучащих заповедей вас в этом окончательно убедит: «Итак, будьте совершенны, как совершен Отец ваш Небесный»². Выслушав этот завершающий наказ, хочется забраться с головой под одеяло. Такие целестиальные цели кажутся попросту недостижимыми. И все же, конечно, Господь никогда не дал бы заповеди, зная, что мы не сможем ее исполнить. Давайте посмотрим, куда нас заведет эта дилемма.

В Церкви я слышу о многих людях, которые сражаются с такими убеждениями: «Я недостаточно хорош». «Я ужасно несовершенна». «Мне никогда не стать достойным». Я слышу это от подростков. Я слышу это от миссионеров. Я слышу это новообращенных. Я слышу это от людей, которые были членами Церкви всю жизнь. Одна проницательная Святая последних дней, сестра Дарла Айзексон, однажды заметила, что каким-то образом сатане удается делать так, чтобы заветы и заповеди казались проклятиями и осуждениями. Для некоторых он превращает идеалы и вдохновение Евангелия в повод к самоедству и ощущению безнадежности³.

То, что я сейчас говорю, никоим образом не отрицает и не умаляет значение ни одной из заповедей, когда-либо данных нам Богом. Я верю в Его совершенство и знаю, что мы – Его духовные сыновья и дочери, наделенные Божественным потенциалом стать подобными Ему. Я также знаю, что мы, дети Божьи, не должны принижать и очернять себя так, будто линчуя себя, мы каким-то образом становимся такими, какими Бог желает видеть нас. Нет! Всегда имея готовность каяться и желание возвеличивать праведность своего сердца, смею надеяться, мы сможем продвигаться к личному совершенству, при этом не покрываясь язвами и не заболевая анорексией, не впадая в депрессию и не разрушая свою самооценку. Господь хочет вовсе не этого для детей из Первоначального общества или кого-либо другого, честно поющего: «Я быть, как Иисус, стараюсь»⁴.

Чтобы поместить эту проблему в контекст нашей жизни, позвольте напомнить всем нам, что мы живем в падшем мире, и что мы пока – падший народ. Мы находимся в телестиальном царстве, с буквы «т», а не «ц». Как учил Президент Рассел М. Нельсон, в земной жизни совершенство пока «пребывает в режиме ожидания»⁵.

Поэтому я верю, что Иисус задумывал Свою проповедь на эту тему вовсе не как словесный молот, расплющивающий нас из-за нашего несовершенства. Напротив, я верю, что, по Его замыслу, проповедь на эту тему должна служить данью уважения Личности и качествам Бога, Отца Вечного, и тому, чего мы можем достичь вместе с Ним в вечности. В любом случае, я благодарен за знание о том, что несмотря на мои недостатки хотя бы Сам Бог совершенен: что, по крайней мере, Он, к примеру, способен любить Своих врагов, потому что слишком часто из-за «плотского человека»⁶, живущего в нас, мы с вами иногда сами становимся таким врагом. Как же я благодарен за то, что, по крайней мере, Бог может благословлять тех, кто обижают Его непреднамеренно и неосознанно, ведь мы все иногда обижаем Его! Я благодарен за то, что Бог милостив и что Он миротворец, потому что мне нужна милость, а миру нужен мир. Конечно, все, что мы говорим о добродетелях Отца, можно также сказать и о Его Единородном Сыне, Который жил и умер под знаком того же совершенства.

Поспешу заметить, что сосредоточенность на достижениях Отца и Сына, а не на своих ошибках ни на йоту не оправдывает нашу недисциплинированность или снижение планки наших нравственных норм. Нет, с самого начала Евангелие предназначалось для «совершени[я] святых… доколе все придем… [к] муж[у] совершенно[му] в меру полного возраста Христова»⁷. Я просто хочу сказать, что, как минимум, одна из целей отрывка из Священных Писаний или заповеди может быть направлена на то, чтобы напомнить нам, насколько, на самом деле, великолепна «мер[а] полного возраста Христова»⁸, пробуждая в нас больше любви и восхищения Им и укрепляя желание быть подобными Ему.

«Да, придите ко Христу и усовершенствуйтесь в Нем, – молит Мороний. – Возлюбите Бога со всей вашей мощью, разумом, и силой, то[гда] по благодати вы сможете стать совершенны во Христе»⁹. Можно лишь надеяться на то, что мы получим истинное совершенство как дар Небес. Мы не можем его заслужить. Таким образом, благодать Христова предлагает не только спасение от скорби и греха и смерти, но также и спасение от нашего настойчиво критичного отношения к себе.

Позвольте по-другому выразить эту мысль с помощью одной из притчей Спасителя. Раб был должен своему царю десять тысяч талантов. Услышав мольбу раба о терпении и милости, «государь, умилосердившись над рабом тем… долг простил ему». Но затем тот же раб не пожелал простить своего товарища, который был должен ему сто динариев. Услышав об этом, царь с огорчением вопросил прощенного раба: «Не надлежало ли и тебе помиловать товарища твоего, как и я помиловал тебя?»¹⁰

Исследователи не могут прийти к единодушию по поводу денежных ценностей, о которых здесь говорится. И простите меня, что буду приводить пример в американской валюте, однако давайте немного упростим: если бы малый непрощенный долг в сто динариев равнялся, скажем, ста современным долларам, тогда долг в десять тысяч талантов, столь охотно прощенный, мог бы составить миллиард или даже больше!

Столь астрономическая сумма личного долга совершенно не поддается осмыслению. (Никто не может потратить так много!) Что же, согласно целям притчи, он и должен быть непостижимым; он должен выходить за рамки нашего понимания, не говоря уже о нашей способности заплатить его. И связано это с тем, что перед нами вовсе не новозаветная история о двух поссорившихся рабах. Это история о нас, о падшем роде человеческом: о смертных должниках, грешниках и узниках – обо всех нас. Каждый из нас – должник, и каждый из нас приговорен к заточению в темнице. И нам было бы суждено не выйти оттуда, если бы не благодать нашего Царя, Который освобождает нас потому, что любит и «трон[ут] состраданием к нам»¹¹.

Здесь Иисус называет денежную сумму, не поддающуюся осмыслению, поскольку Его Искупление есть неизмеримый дар, переданный нам непостижимой ценой. Мне кажется, именно с этим хотя бы отчасти связана цель наказа Иисуса – быть совершенными. Возможно, мы пока не в силах проявить совершенство ценой в десять тысяч талантов, достигнутое Отцом и Сыном, однако Они просят не слишком многого – быть чуть-чуть более похожими на Них в мелочах: в нашей речи и поведении, любви и прощении, покаянии и развитии – по крайней мере, на уровне совершенства в сто динариев, достичь которого нам абсолютно по силам.

Мои братья и сестры, по этому земному пути, по которому мы продвигаемся вперед, еще никто, за исключением Иисуса, не прошел безупречно, так что давайте в нашей земной жизни стремиться к постоянному совершенствованию, не впадая в то, что ученые, исследующие проблемы поведения, называют «токсический перфекционизм»¹². Мы должны избегать связанных с ним завышенных ожиданий от самих себя, от окружающих и, хочется добавить, от тех, кто призваны служить в Церкви – что для Святых последних дней означает каждого, ибо все мы призваны кому-то служить.

Размышляя над этим, Лев Толстой однажды написал историю о священнике, которого один прихожанин критиковал за отсутствие должной решимости; критик пришел к выводу, что принципы, которым обучал заблудший священник, тоже ошибочны.

В ответ на эту критику священник говорит: «Посмотрите на мою жизнь прежнюю и теперешнюю, и вы увидите, что я пытаюсь исполнять истину, которую я провозглашаю». Будучи не в силах жить по высоким идеалам, которым он обучает людей, священник признаёт свое несовершенство. Но он восклицает:

‘Обвиняйте меня, [если угодно,] – но [не] обвиняйте… тот путь, по которому я иду… Если я знаю путь домой [но] иду по нему пьяным, то неужели он становится неправильным из-за того, что я шатаюсь из стороны в сторону?

Не кричите восторженно: ‘Поглядите на него! Он… бредет в болото!’ Нет, не злорадствуйте, но окажите помощь и поддержку [в стараниях человека пройти по пути обратно к Богу]’»¹³.

Братья и сестры, каждый из нас жаждет сделать свою жизнь более похожей на жизнь Христа, чем та, какую нам часто удается вести. Признаваясь в этом честно, мы стараемся становиться чуть лучше, мы не лицемерим; ведь мы просто люди. Давайте же не позволять своим земным безрассудствам и неизбежным недостаткам лучших людей из тех, какие нас окружают, вызывать у нас цинизм по отношению к истинам Евангелия, истинности Церкви, надежде на будущее или возможности достичь подобия Богу. Если мы проявим настойчивость, тогда где-то в вечности наше развитие будет завершенным и полным, и именно это в Новом Завете и означает совершенство¹⁴.

Я свидетельствую о великой судьбе, доступной нам благодаря Искуплению Господа Иисуса Христа, Который Сам «продолжал от благодати к благодати»¹⁵, пока в Своем бессмертии¹⁶ не достиг совершенной полноты целестиальной славы¹⁷. Я свидетельствую, что сейчас и в любой час Он протягивает к нам израненные гвоздями руки, предлагая ту же благодать, надеясь и воодушевляя нас, не оставляя нас, пока мы в безопасности не вернемся домой в объятия Небесных Родителей. К этому замечательному моменту я продолжаю стремиться, пусть и немного неуклюже. За этот совершенный дар я не прекращаю благодарить Бога, пусть эта благодарность несоразмерна с ним. Это я делаю во имя Самого Совершенства, Того, Кто никогда не был неуклюжим или несоразмерным, но Кто любит всех нас как есть, – Самого Господа Иисуса Христа, аминь.