Ваше личное влияние
Томас С. Монсон
Первый советник в Первом Президентстве
Следуя за Галилеянином, за Самим Господом Иисусом Христом, мы будем оказывать положительное влияние на окружающих, где бы мы ни находились и какое бы призвание ни исполняли.
Мои дорогие братья и сестры, присутствующие в этом зале и собравшиеся в других аудиториях по всему миру! Выступая сегодня перед вами, я прошу вашего внимания, ваших молитв и веры.
Более сорока лет назад, когда Президент Дэвид O. Маккей передавал мне призвание служить в Кворуме Двенадцати Апостолов, он тепло приветствовал меня сердечной улыбкой и дружескими объятиями. Наряду с другими советами, которые он дал мне в тот день, прозвучали и такие слова: “Никто не может избежать ответственности за свое личное влияние, оказываемое на людей”.
В призвании первых Апостолов отразилось влияние Господа. Когда Ему понадобился человек веры, Он не стал искать его среди множества фарисеев, регулярно посещавших синагогу. Он призвал его из среды рыбаков в Капернауме. Петр, Андрей, Иаков и Иоанн услышали его призыв: “Идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков”1 – и последовали за Ним. Симон, находившийся во власти сомнений, стал Петром, Апостолом веры.
Когда Спасителю понадобился сильный миссионер, ревностно исполняющий свое дело, Он нашел его не среди Своих защитников, а среди Своих преследователей. Савл Тарсянин, Его гонитель, стал Павлом, обращающим в веру. Искупитель избирал несовершенных людей, чтобы они указывали путь к совершенству. В наши дни Он поступает так же, как и в древности.
Он призывает нас с вами служить Ему здесь, на Земле, и дает нам поручения, которые мы должны исполнить. Это обязательство касается всех. У нас нет повода для сомнений.
Следуя за Галилеянином, за Самим Господом Иисусом Христом, мы будем оказывать положительное влияние на окружающих, где бы мы ни находились и какое бы призвание ни исполняли.
Доверенная нам работа может показаться нам незначительной, ненужной или незаметной. Возможно, у некоторых даже возникнет вопрос:
“Где, Отец, мне сегодня работать?” –
Я спросил, преисполнен любви.
Он сказал, место малое выбрав:
“Для Меня ты за ним присмотри”.
Я ответил: “О, только не это!
Здесь никто не увидит, как я
Замечательно труд свой исполню.
Это место – не для меня”.
И сказал Он мне вовсе не строго:
“Для Меня ли твой труд, иль для них?
Назарет ведь был маленьким местом,
Галилея – не больше других”2.
Семья – это идеальное место для обучения. Это также исследовательская лаборатория. Семейный домашний вечер может помочь каждому члену семьи в его духовном росте.
“Семья – это основа праведной жизни, и ничто другое не может занять ее место или выполнять ее неотъемлемые функции”3. Этой истине учили многие Президенты Церкви.
Именно в семьях отцы и матери могут научить своих детей бережливости. Распределение обязанностей и оказание помощи друг другу формирует образец поведения для будущих семей, когда дети вырастут, создадут свои семьи и покинут родительский дом. Уроки, полученные в семье, остаются в памяти надолго. Президент Гордон Б. Хинкли продолжает призывать нас избегать долгов, жить по средствам и не поддаваться искушению превратить свои прихоти в настоятельные потребности.
В наставлении Апостола Павла своему возлюбленному ученику Тимофею есть совет, который позволит нашему личному влиянию затронуть сердца тех, с кем мы общаемся: “Будь образцом для верных в слове, в житии, в любви, в духе, в вере, в чистоте”4.
Когда я был еще ребенком, наша семья жила на территории Шестого/Седьмого прихода кола Пионеров. Число прихожан постоянно менялось, в результате чего у нас часто менялись учителя Воскресной школы. Мальчики и девочки едва успевали познакомиться с учителем и привыкнуть к нему, как куратор Воскресной школы приходил к ним в класс, представляя нового учителя. Мы были расстроены этой нестабильностью, что привело к ухудшению дисциплины в классе.
Новые учителя, наслышанные о сомнительной репутации нашего класса, вежливо отказывались от предложения служить в нем или предлагали свою помощь в обучении какого-нибудь другого класса с более послушными учениками. Мы находили удовольствие в нашем новом положении и старались оправдывать страхи преподавателей.
Однажды воскресным утром вместе с куратором Воскресной школы к нам в класс вошла молодая женщина. Ее представили как учительницу, пожелавшую учить нас. Мы узнали, что она отслужила на миссии и любит молодежь. Ее звали Люси Герч. Она была красива, у нее был приятный голос, и она проявляла к нам интерес. Она попросила каждого ученика представиться, а потом задавала вопросы, позволившие ей понять и вникнуть в обстоятельства жизни каждого из присутствовавших. Она рассказала нам о своем детстве, проведенном в городке Мидуэй, штат Юта; описывая эту прекрасную долину, она заставила ожить ее красоту, и нам захотелось увидеть столь любимые ею зеленые поля.
На уроках Люси Священные Писания по-настоящему оживали. Мы близко познакомились с Самуилом, Давидом, Иаковом, Нефием, Джозефом Смитом и Господом Иисусом Христом. Наши познания в Евангелии расширились. Наше поведение заметно улучшилось. Наша любовь к Люси Герч не знала границ.
Мы задумали проект – собирать мелкие монетки, чтобы на Рождество устроить грандиозный праздник. Сестра Герч скрупулезно учитывала наши вклады. Мальчишки с обычными аппетитами, силой воображения мы превращали эти денежные суммы в пирожные, печенья, пироги и мороженое. Это должно было стать великолепным событием. Ни один из наших учителей никогда не предлагал нам провести хоть что-нибудь подобное.
После летних месяцев незаметно пришла осень, а осень сменилась зимой. Мы достигли своей цели – собрали деньги на праздник. Все в классе подросли. Мы пребывали в чудесном настроении.
Никому из нас не забыть то пасмурное январское утро, когда наша любимая учительница сообщила нам, что у одного из наших одноклассников умерла мама. Мы стали думать о наших мамах, о том, как много они значат для нас. Мы сочувствовали Билли Девенпорту в его тяжелой утрате.
Темой урока в то воскресенье был отрывок из книги Деяний, глава 20, стих 35: “Памят[уйте] слова Господа Иисуса, ибо Он Сам сказал: ‘блаженнее давать, нежели принимать’”. В заключение прекрасно подготовленного урока Люси Герч рассказала нам о нелегком положении семьи Билли. Тогда был экономический спад, и денег не хватало на самое необходимое. Глаза ее блестели, когда она спросила: “Может быть, вы захотите последовать этим словам Господа? Как вы отнесетесь к тому, чтобы взять свои сбережения для праздника и всем классом отдать их Девенпортам в знак нашей любви?” Решение было единодушным. Мы аккуратно пересчитали все монетки и положили всю сумму в большой конверт. Мы также купили красивую открытку и подписали на ней свои имена.
Этот простой добрый поступок сплотил нас в единое целое. Мы на собственном опыте познали, что отдавать действительно блаженнее, нежели принимать.
Пролетели годы. Старого молитвенного дома, жертвы индустриализации, уже нет. Но мальчишки и девчонки, учившиеся, смеявшиеся, росшие под присмотром этой вдохновенной учительницы истины, не позабыли ни ее любви, ни ее уроков. Положительное влияние, которое она оказывала на нас, было заразительным.
Одним из представителей Высшей власти Церкви, оказывавшим глубокое и сильное влияние на людей, был Президент Спенсер В. Кимбалл. Он действительно изменил жизнь очень многих людей.
Однажды, когда я служил в качестве епископа, у меня зазвонил телефон, и человек на другом конце провода представился как старейшина Спенсер В. Кимбалл. Он сказал: “Епископ Монсон, на территории вашего прихода есть стоянка для жилых автоприцепов, и в одном из них, в самом маленьком, живет милая женщина из племени навахо, вдова по имени Маргарет Берд. Попросите, пожалуйста, своего президента Общества милосердия навестить ее и пригласить на собрание Общества милосердия”. Так мы и сделали. Маргарет Берд ответила на наше приглашение, и ей был оказан очень теплый прием.
В другой раз старейшина Кимбалл сказал: “Епископ Монсон, я узнал, что двое ребят из Самоа живут в гостинице в центре города. Похоже, у них могут возникнуть проблемы. Вы могли бы помочь им стать членами вашего прихода?”
Я нашел этих ребят поздно ночью. Они сидели на ступенях гостиницы, играя на гавайских гитарах и что-то напевая. Они стали нашими прихожанами. Впоследствии каждый из них заключил брак в храме и доблестно служил в своем призвании. Они оказали положительное влияние на многих людей.
В бытность епископом Шестого/Седьмого прихода я обратил внимание на то, что почти никто из моих прихожан не подписывается на Журнал Общества милосердия. Помолившись, мы рассмотрели кандидатуры тех, кто мог бы служить распространителями журнала. Вдохновение подсказало нам, что для этого нужно призвать Элизабет Кичи. Как епископ, я попросил ее выполнить это задание. Она ответила: “Епископ Монсон, я сделаю это”.
Элизабет Кичи была шотландкой по происхождению, и если она говорила: “Я сделаю это”, вы могли не сомневаться, что так и будет. Вместе со своей невесткой Хелен Айвори – ростом едва ли метра полтора, прихожанкой того же прихода – она обошла дом за домом, улицу за улицей, квартал за кварталом. И результат оказался феноменальным. В нашем приходе стало больше подписчиков на Журнал Общества милосердия, чем во всех других подразделениях кола, вместе взятых.
Однажды воскресным вечером я поздравил Элизабет Кичи и сказал ей: “Дело сделано”.
Она ответила: “Не совсем, епископ. Осталось еще два квартала, которые мы не обошли”.
Когда она назвала мне эти кварталы, я заметил: “Сестра Кичи, там же никто не живет. Это промзона”.
“Ну и что? – ответила она. – У меня будет гораздо легче на сердце, если мы с Нелл сходим туда и проверим”.
Однажды дождливым днем они вместе с Нелл обошли эти два оставшихся квартала. Ни в первом, ни во втором квартале они не обнаружили ни одного жилого дома. Но они с сестрой Айвори задержались у размытой после недавней грозы дороги. Сестра Кичи стала вглядываться, куда ведет эта дорога, проходящая поблизости от механической мастерской, и на расстоянии примерно тридцати метров увидела гараж. Однако это был не простой гараж, поскольку в его окне виднелась занавеска.
Она повернулась к своей напарнице и спросила: “Как ты думаешь, Нелл, стоит нам туда заглянуть?”
Эти две добрые сестры зашагали по грязи и, пройдя метров двенадцать, вышли на площадку, откуда весь гараж стал хорошо виден. Тут они увидели дверь, совершенно незаметную с улицы, поскольку она находилась сбоку гаража, а также трубу дымохода, из которой шел дым.
Элизабет Кичи постучалась в дверь. Им открыл мужчина лет шестидесяти пяти по имени Уильям Рингвуд. Они стали говорить ему о том, что каждой семье просто необходимо подписаться на Журнал Общества милосердия. Уильям Рингвуд ответил: “Вам бы лучше поговорить с моим отцом”.
Тогда к ним подошел девяностотрехлетний Чарльз У. Рингвуд и тоже выслушал их. Он-то и подписался на журнал.
Элизабет Кичи сообщила мне о том, что двое этих мужчин живут на территории нашего прихода. Когда я запросил их учетные карточки в Главном управлении Церкви, мне позвонили из Отдела учета членов Церкви Управления Председательствующего Епископства. Секретарь спросила: “Вы уверены, что Чарльз У. Рингвуд живет на территории вашего прихода?”
Я ответил, что абсолютно уверен, после чего она сказала, что его учетная карточка на протяжении уже шестнадцати лет находится в Управлении Председательствующего Епископства, в подшивке учетных карточек прихожан, местопребывание которых неизвестно.
Воскресным утром Элизабет Кичи и Нелл Айвори привели на наше собрание священства Чарльза и Уильяма Рингвудов. Они не были в причастном зале вот уже много лет. Чарльз Рингвуд был самым пожилым дьяконом, которого мне когда-либо приходилось встречать, а его сын – самым пожилым прихожанином, который еще не был носителем священства.
Мне выпала возможность посвятить брата Чарльза Рингвуда в чин учителя, а затем священника и старейшины. Я никогда не забуду собеседования с ним по поводу получения “Рекомендации для посещения храма”. Он протянул мне серебряный доллар, вытащив его из видавшего виды кожаного кошелька, и сказал: “Это мое пожертвование от поста”.
Я ответил: “Что вы, брат Рингвуд, вы не обязаны платить пожертвования от поста. Эти деньги нужны вам самим”.
“Мне нужны благословения, а не деньги”, – отвечал он.
Мне представилась возможность отвезти Чарльза Рингвуда в храм в Солт-Лейк-Сити и присутствовать при его облечении.
Через несколько месяцев Чарльз У. Рингвуд скончался. На его траурной службе я увидел его семью, сидевшую в первом ряду церковного здания для проведения панихид. На заднем ряду сидели две милые женщины – Элизабет Кичи и Хелен Айвори.
Когда я смотрел на этих двух верных и преданных женщин и размышлял о том, как велико их влияние на окружающих, в моей памяти всплыло одно обещание Господа: “Я, Господь, милостив и благ к тем, кто боятся Меня, и рад Я чтить тех, кто служат Мне в праведности и истине до конца. Велика будет их награда, и вечная будет их слава”5.
Есть Некто, пребывающий над всеми нами, Чье положительное влияние охватывает целые континенты и океаны, проникая в сердца истинно верующих. Он искупил грехи всего человечества.
Я свидетельствую, что Он учитель истины и даже больше, чем учитель. Он Образец совершенной жизни и даже больше, чем Образец. Он великий Целитель и даже больше, чем Целитель. Он буквально Спаситель мира, Сын Божий, Князь мира, Святой Израилев, Сам воскресший Господь, провозгласивший:
“Я Иисус Христос, о пришест-вии в мир Которого, свидетельствовали пророки… Я – жизнь и свет миру”6;
“Я есть первый и последний; Я есть Тот, Кто живет, Я есть Тот, Кто был предан смерти; Я – ваш ходатай перед Отцом”7.
Как Его особый свидетель, я свидетельствую вам, что Он жив! Во святое имя Иисуса Христа, Спасителя, аминь.