Классика Евангелия

От Сада до пустой гробницы

Гефсимания

Старейшина Джеймс Э. Талмейдж (1862–1933 гг.)

“Гефсимания. Это название в переводе означает ‘пресс для отжима масла’ и, вероятно, указывает, что в этом месте стоял пресс, где выжимали масло из выращиваемых здесь маслин. Иоанн называет это место садом, и, основываясь на этом, мы можем считать его огороженным участком, находящимся в чьей-то частной собственности. На то, что это было место, которое Иисус часто посещал, когда стремился уединиться для молитвы или для доверительной беседы с учениками, указывает тот же автор (от Иоанна 18:1, 2)” (Jesus the Christ, 3rd ed. [1916], 620).

Президент Джозеф Филдинг Смит (1876–1972 гг.)

“Мы говорим о страстях Иисуса Христа. Среди великого множества людей бытует представление, что когда Он висел на кресте и в Его руки и ноги были вбиты гвозди, это и было Его великим страданием. Но кровь из пор Его тела сочилась в Гефсиманском саду: ‘Кое страдание заставило Меня, самого Бога, величайшего из всех, трепетать от боли и истекать кровью из каждой поры, и страдать телом и духом – и хотел не испить горькую чашу и отпрянуть’ [У. и З. 19:18].

Это происходило не тогда, когда Он висел на кресте; это было в саду. Именно здесь из каждой поры Его тела истекала кровь.

Признаюсь, я не могу постичь эту боль. Я испытывал боль, вы испытывали боль, и порой даже довольно сильную; но я не могу постичь ту боль – муки скорее душевные, чем физические, – которая заставила бы кровь выступить из тела, подобно поту. Это было что-то страшное, что-то ужасное; так что мы можем понять, почему Он вскричал, обращаясь к Своему Отцу:

‘Если возможно, да минует Меня чаша сия; впрочем, не как Я хочу, но как Ты’ [от Матфея 26:39]” (Doctrines of Salvation, comp. Bruce R. McConkie, 3 vols. [1954–56], 1:130).

Президент Эзра Тафт Бенсон (1899–1994 гг.)

“В ту ночь, когда Иисус был предан, Он взял троих из Двенадцати и пришел на место под названием Гефсимания. Там Он претерпел страдания всех людей. Он страдал, как мог страдать только Бог, взяв на Себя наши немощи, понеся наши болезни, будучи изъязвлен за наши грехи, добровольно приняв на Себя беззакония всех нас, в точности так, как пророчествовал Исаия (см. Исаия 53:4–6).

Именно там, в Гефсимании, Иисус взял на Себя грехи мира, в Гефсимании Его боль была равна совокупному бремени всех людей, в Гефсимании Он низошел ниже всего, чтобы все могли покаяться и прийти к Нему. Смертный разум не в состоянии представить, язык не может выразить, перо в руке человека не может описать всю ширину, глубину, высоту страданий нашего Господа – и Его бесконечной любви к нам” (The Teachings of Ezra Taft Benson [1988], 14).

Старейшина Джеймс Э. Талмейдж

“Муки Христа в Гефсиманском саду, их беспредельность и причина непостижимы для ограниченного разума… Не только физическая боль, не только душевные муки были для Него такой пыткой, что исторгали кровь из каждой Его поры; это были духовные мучения, которые был способен вынести только Бог. Никакой другой человек, сколь бы велика ни была его физическая или душевная стойкость, не мог бы так страдать; ибо его человеческий организм сдался бы, и обморок привел бы к потере сознания и долгожданному забытью. В тот час мучений Христос встретил и преодолел все ужасы, какие только мог обрушить на Него сатана, ‘князь мира сего’…

Каким-то образом, по-настоящему и ужасающе реальным, хотя и недоступным для человеческого разумения, Спаситель принял на Себя бремя грехов всего человечества – от Адама и до конца света” (Jesus the Christ, 613).

Президент Джон Тейлор (1808–1887 гг.)

“Стеная под этим огромнейшим грузом, под этим сильнейшим, непостижимым давлением, под этим страшным взысканием Божественного правосудия, перед которым отступала слабая человеческая природа, и от таких мучений покрываясь, словно потом, крупными каплями крови, Он был вынужден воскликнуть: ‘Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия’ [от Матфея 26:39]. Он боролся с этим навалившимся на Него грузом в пустыне; Он сражался там против ничем не сдерживаемых сил тьмы; Он низошел ниже всего, Его разум едва справлялся с неимоверной мукой и болью, Он остался в одиночестве, Ему было словно отказано в помощи, и от этих мук из Его пор сочилась кровь” (The Mediation and Atonement [1882], 150).

Голгофа

Старейшина Джеймс Э. Талмейдж

“Похоже, что в дополнение к страшному страданию, связанному с распятием, возобновились муки Гефсимании, усилившись настолько, что человеку было бы не под силу их перенести. В тот самый горький час умирающий Христос был одинок – одинок в ужасающе буквальном смысле этого слова. Чтобы наивысшая жертва Сына могла совершиться во всей своей полноте, Отец, видимо, лишил Его поддержки Своего непосредственного присутствия, чтобы Спасителю людей досталась слава полной победы над силами греха и смерти…

Период слабости, ощущение, что Он совсем покинут, скоро прошло, и естественные потребности тела вновь заявили о себе. Сводящая с ума жажда, представлявшая собой одну из жесточайших пыток распятия, вырвала из уст Спасителя единственное записанное слово, свидетельствующее о Его физических страданиях. ‘Жажду’, – сказал Он [от Иоанна 19:28]. Один из тех, кто стоял рядом, – нам не сказано, римлянин или иудей, ученик или скептик, – торопливо напитал губку уксусом, сосуд с которым был рядом, и, закрепив губку на конце стебля тростника, а может быть, иссопа, прижал ее к пересохшим губам Господа…

Полностью осознавая, что теперь Он не оставлен, но что Его Искупительная жертва принята Отцом и что Его миссия во плоти доведена до славного завершения, Он воскликнул громким голосом, исполненным святого торжества: ‘Совершилось!’ [от Иоанна 19:30]. С благоговением, смирением и облегчением Он обратился к Отцу со словами: ‘Отче! в руки Твои предаю дух Мой’ [от Луки 23:46]. Склонив голову, Он добровольно отдал Свою жизнь.

Иисус Христос умер. Жизнь не была отнята у Него до тех пор, пока Он Сам не пожелал этого. Каким бы сладостным и долгожданным ни было облегчение от смерти на любой из предыдущих стадий Его страданий – от Гефсимании и до креста, Он жил до тех пор, пока не было исполнено все назначенное” (Jesus the Christ, 661–62).

Пустая гробница

Президент Джон Тейлор

“Будучи Богом, Он низошел ниже всего и сделал Себя равным человеку в падшем состоянии; будучи человеком, Он претерпел страдания, соответствующие всем обстоятельствам мирской жизни. Действительно, помазанный елеем радости более Своих товарищей, Он боролся и преодолел силы человеческие и сатанинские, земные и адские, вместе взятые; и с помощью этой превосходящей силы Божества Он победил смерть, ад и могилу и воскрес, торжествуя, как Сын Божий, как истинный Отец Вечный, Мессия, Князь мира, Искупитель, Спаситель мира” (Учения Президентов Церкви: Джон Тейлор [2002], стр. 43).

Президент Спенсер В. Кимбалл (1895–1985 гг.)

“Только Бог мог совершить это чудо воскресения. Как учитель праведности, Иисус мог воодушевить людей на благие дела; как Пророк, Он мог предвещать будущее; как умный руководитель, Он мог организовать церковь; и как тот, кто обладал священством и возвеличивал его, Он мог исцелять больных, возвращать зрение слепым и даже воскрешать других людей; но только как Бог мог Он подняться из могилы Сам, навсегда победить смерть, и принести нетление вместо тления, и заменить смертное состояние бессмертием…

Человеческие руки не трудились над тем, чтобы отодвинуть запечатанную дверь, вернуть Его к жизни и воскресить. Ни волшебник, ни колдун не проникали внутрь, чтобы применить свои зелья; никто не совершал даже таинства священства, чтобы исцелить Его, – но Бог, Который сознательно и преднамеренно Сам отдал Свою жизнь, вновь принял ее силой Своей Божественности… Дух, отданный Им на кресте Своему Отцу Небесному и, как Он рассказал впоследствии, побывавший в мире духов, вернулся и, не обращая внимания на непроницаемые стены гробницы, вошел в нее, снова вселился в тело, заставил откатиться каменную дверь и возвратился к жизни, с телом, ставшим бессмертным и нетленным, и все Его способности обрели былую силу.

Необъяснимо? Да! И непостижимо – но неоспоримо. С Ним общались более пятисот свидетелей, заслуживающих полного доверия. Они ходили с Ним, говорили с Ним, ели вместе с Ним, осязали плоть Его тела и видели раны в Его боку, ногах и руках, они обсуждали с Ним установления, привычные для них и для Него, и благодаря многим неопровержимым доказательствам узнали и засвидетельствовали, что Он воскрес и что тот последний и самый страшный враг, смерть, побежден…

Итак, мы свидетельствуем, что Существо, сотворившее Землю и все, что на ней есть, много раз являвшееся на Земле до Своего рождения в Вифлееме, Иисус Христос, Сын Божий, – Существо воскресшее и бессмертное, и что это великое благо воскресения и бессмертия становится теперь, через нашего Искупителя, наследием человечества” (The Teachings of Spencer W. Kimball, ed. Edward L. Kimball [1982], 17–18).

Президент Гордон Б. Хинкли

“Затем наступил первый день недели, с тех пор ставший для нас субботой Господа. Тем, кто в гнетущей скорби пришли к гробнице, находившийся там Ангел сказал: ‘Что вы ищете живого между мертвыми?’ (От Луки 24:5.)

‘Его нет здесь – Он воскрес, как сказал’ (от Матфея 28:6).

Свершилось величайшее чудо человеческой истории. Ведь раньше Он говорил им: ‘Я есмь воскресение и жизнь’ (от Иоанна 11:25). Но тогда они не поняли. Теперь же они узнали. Он умер, страдая от боли и одиночества. И вот на третий день Он восстал в силе, красоте и жизни, первенец из умерших, заверение для людей всех поколений в том, что ‘как в Адаме все умирают, так во Христе все оживут’ (1-е Коринфянам 15:22).

На Голгофе Он был умирающим Иисусом. Из гроба Он встал Живым Христом. Крест был горьким плодом предательства Иуды, следствием отречения Петра. И вот опустевшая гробница становится свидетельством Божественности Христа, доказательством вечной жизни и ответом на вопрос Иова: ‘Когда умрет человек, то будет ли он опять жить?’ (Иов 14:14)…

Итак, поскольку наш Спаситель жив, мы не используем символ Его смерти в качестве символа нашей веры. Но что же нам взять за символ? Ни один знак, ни одно произведение искусства, ни одно изображение не могут достойно передать славу и великое чудо Живого Христа. Он поведал нам, что должно стать таким символом, сказав: ‘Если любите Меня, соблюдите Мои заповеди’ (от Иоанна 14:15).

Как Его последователи, мы не можем поступать подло, неразумно, невежливо и при этом не пятнать Его образ. Как и не можем поступать хорошо, благородно и великодушно, не делая тем самым еще ярче образ Того, Чье имя мы на себя приняли. И поэтому наша жизнь должна стать значимым выражением, символом провозглашаемого нами свидетельства о Живом Христе, Вечном Сыне Живого Бога” (“Символ нашей веры”, Лиахона, апрель 2005 г., стр. 4–6).