Мерси Томпсон и откровение о браке

Джед Вудуорт

Роберта Томпсона смерть настигла в самом расцвете сил. Он скоропостижно скончался осенью 1841 года от малярийной лихорадки, которая настигла многих Святых последних дней на кишащем комарами болотистом побережье реки Миссисипи. Казалось, Томпсона, личного секретаря Джозефа Смита и соиздателя церковной газеты Times and Seasons, ждет яркое будущее. Совсем недавно он был здоров. А спустя десять дней он умер: смерть настигла его в возрасте тридцати лет, его жена и трехлетняя дочь остались совсем одни.

Томпсона было нетрудно любить. Друзья запомнили его как «любящего мужа, нежного родителя и верного и преданного друга»¹. Его жена, Мерси, до самого конца восхищалась его мужеством. «Он переносил страдания с огромным терпением, и ни слова ропота не сорвалось с его губ». По ее словам, в последние моменты жизни он свидетельствовал о том, что «не последовал хитросплетенным басням, был поднят из праха, чтобы воссесть с князьями»².

На протяжении всей истории человечество повсеместно сталкивалось с преждевременной смертью кого-то из членов семьи. Нередко смерть роженицы оставляла ее малышей без заботы материнской руки. Лишь начиная с XX века большинство семей в развитых странах мира могли рассчитывать на возможность уберечь младенца или маленького ребенка от несчастного случая или болезни. С начала времен смерть служит напоминанием о бренности жизни и причиной, по которой мы так хотим продлить свое существование.

Наперекор и вопреки общепринятому отношению к смерти откровение, полученное Джозефом Смитом, стало обещанием продолжения самых дорогих нашему сердцу отношений в мире грядущем. Матери и отцы, жены и мужья, родители и дети снова могут быть вместе, а отношения с родными и друзьями могут сохраниться в вечностях. Замечательные условия исполнения такого обещания содержатся в откровении, сегодня известном как «Учение и Заветы 132».

Небеса и Земля

На протяжении 2000 лет истории христианства существовало два базовых представления о Небесах³. Наиболее распространенный взгляд рисует разрозненных и одиноких ангелов, возносящих хвалу и почести Богу в идеальном единстве. Этот взгляд проводит четкую грань между нынешним миром и миром грядущим, а также отдает приоритет разуму в загробной жизни. В центре всего – помыслы о Боге и Его величии, а не о человеческих отношениях. Все земные связи преходящи, а значит, заканчиваются со смертью⁴.

Второе базовое представление выводит на первый план присутствие друзей и близких в загробной жизни. Поклонение Богу остается, однако ключевую роль в понятии вечного блаженства начинает играть общение с близкими. Материальный и вечный миры соприкасаются, тем самым повседневная жизнь становится частью святой работы Бога. Эта мысль о Небесах, где существует общество, завоевала популярность в XIX веке. Американская романистка Элизабет Стюарт Фелпс показала притягательность этих взглядов для поколения, которое безвременно потеряло многих родственников в ходе Гражданской войны в США. «Разве это похоже на Бога, – спрашивает Фелпс в романе The Gates Ajar, – позволить двум душам, которые росли вместе на Земле, выстрадать ужасную боль дня разлуки, а потом оторвать их друг от друга на целую вечность?»⁵

Откровение Джозефа Смита о браке, записанное в июле 1843 года, не ставило целью показать загробную жизнь, подобно Фелпс, в сентиментальном стиле викторианской литературы. Это откровение подтверждает, что взаимоотношения между людьми могут продолжиться, но лишь при определенных условиях. Все социальные обязательства при смерти будут расторгнуты, если только они не приняты с позиции вечности и не скреплены тем, кому дана власть священства запечатывать на Земле и Небесах. В разделе 132 сказано, что брак, существующий после нашей смерти, должен быть заключен «как на время, так и на всю вечность» и «запечатан Святым Духом обетования через посредство того, … кому [Я] назначил эту силу». Те, кто не вступят в эти заветы прежде воскресения из мертвых, станут «ангелами на Небесах», которым назначено оставаться «отдельными и одинокими»⁶.

Мерси и Роберт

Мерси Рейчел Филдинг родилась в 1807 году в набожной методистской семье фермеров-арендаторов, которые трудились в крошечной деревеньке почти в 100 км к северу от Лондона. В возрасте 24 лет она иммигрировала в Йорк (ныне Торонто), Канада, вместе со своим старшим братом Джозефом. К ним вскоре присоединилась их сестра Мэри, и Филдинги втроем начали посещать собрания группы методистов-правдоискателей, которые верили, что все известные им церкви сбились с пути. Когда весной 1836 года в Йорк прибыл миссионер Парли П. Пратт, семья Филдинг нашла ответ на свой вопрос. Мерси, Мэри и Джозеф приняли крещение в местном ручье и следующей весной переехали в место, где были сосредоточены главные силы Церкви – в Киртланд, штат Огайо⁷.

Еще в Канаде Мерси познакомилась с Робертом Блешелом Томпсоном, судьба которого во многом напоминала ее жизненный путь. Он родился в 1811 году в Йоркшире, Англия. В юности Роберт присоединился к группе инакомыслящих, которые называли себя Общество первометодистов и искали возвращения духовных даров. В 1834 году он переехал в Канаду, услышал послание Парли П. Пратта и принял крещение в том же месяце, что и Филдинги. Роберт Томпсон и Мерси Филдинг оказались родственными душами, и вскоре по прибытии в Киртланд, в июне 1837 года, они поженились⁸.

После свадьбы сестра Мерси, Мэри, поселилась вместе с кузинами Джозефа и Хайрама Смитов и благодаря этому познакомилась с братьями, которых вскоре полюбила. Она всем сердцем сочувствовала Хайраму, когда осенью 1837 года его жена, Джеруша, умерла после тяжелых родов, оставив сиротами пятерых детей в возрасте младше 10 лет. Джозеф вопросил Господа, как следует поступить Хайраму. Ответ был таков: он должен немедленно жениться на Мэри Филдинг. Доверившись вдохновению Джозефа, Мэри вышла замуж за Хайрама в канун Рождества 1837 года⁹.

Так через Мэри Мерси и Роберт породнились с Хайрамом. Хайрам вместе с Томпсонами прошел путь более чем в полторы тысячи километров из штата Огайо в штат Миссури, где Святые поселились в 1838 году. Позднее, когда Хайрам и Джозеф оказались в тюрьме в Либерти, одним холодным февральским вечером Мерси и Мэри посетили узников с новорожденным сыном Хайрама, маленьким Джозефом Ф. – будущим Пророком. Поскольку незадолго до этого Мерси тоже родила, она заботилась и о Джозефе Ф., когда Мэри была больна и ей это было не под силу. Во время тюремного заключения Хайрама Мерси и Роберт брали к себе Мэри и детей Хайрама, и в Наву две эти семьи построили дома рядом друг с другом¹⁰.

Смиты и Томпсоны еще сильнее сблизились после смерти Роберта. Однажды вечером весной 1843 года Мерси спала в доме Мэри. Она поддерживала дух сестры, пока Хайрам уехал из Наву по делам. Мерси приснилось, что она стоит в саду с Робертом. Она услышала, как кто-то повторяет их брачные обеты, но не смогла разобрать, чей это голос. Зная, что Бог говорит с людьми по-разному, Мерси поняла, что ее сон – послание от Бога. «После утреннего пробуждения я была под сильным впечатлением от этого сна, который не могла истолковать»¹¹.

Позднее в тот вечер Хайрам вернулся домой и рассказал, что, находясь вдали от дома, он видел «совершенно замечательный сон». Он видел свою усопшую жену Джерушу и двух их детей, умерших в младенчестве¹². Хайрам ничуть не лучше понял смысл своего сна, чем Мерси – своего. Однако истолкование пришло необыкновенно быстро. По прибытии домой Хайрам нашел послание от брата, Джозефа, с просьбой зайти к нему домой. «К своему изумлению», вспоминала Мерси, Хайрам обнаружил, что Джозеф получил откровение, в котором утверждалось, что «браки, заключенные на время, временны и прекращаются, если не скреплены новым соглашением на Всю Вечность»¹³. Позднее это откровение было записано и канонизировано как «Учение и Заветы 132»¹⁴.

Роберта Томпсона не было на этом свете, как и Джеруши Смит. Как можно заключить новое брачное соглашение, если в живых остался только один из супругов? Ответ Джозефа Смита состоял в том, что кто-то из живущих может выступить в роли представителя умершего человека. С осени 1840 года Святые проводили заместительные крещения за умерших предков, которые при жизни не слышали о восстановленном Евангелии. Теперь тот же принцип начал действовать и по отношению к браку. Мужья и жены могли быть «запечатаны» друг к другу, связаны на Небесах, как были связаны на Земле¹⁵. Брак, который прежде заканчивался со временем – «пока смерть не разлучит вас» – теперь запечатывался властью священства. Благодаря этому брак может продолжаться в вечностях¹⁶.

Эта перспектива наполнила Мерси трепетом. Несомненно, будь у нее такой шанс, она бы выбрала провести вечность с Робертом. Она скучала по нему и хотела быть рядом. Он был человеком, воодушевлявшим ее стать той, кем она желала стать – ученицей Господа Иисуса Христа. «В кротости, смирении и честности его невозможно было превзойти, да и сравняться с ним в этом тоже было нельзя», – сказала она о Роберте¹⁷.

Утром в понедельник в конце мая 1843 года Мерси Томпсон и ее сестра Мэри вместе с Хайрамом и Джозефом Смитами собрались на втором этаже дома Джозефа. Джозеф провел бракосочетание Мерси и Роберта на время и вечность; Хайрам участвовал в церемонии от имени Роберта¹⁸. После этого Джозеф провел бракосочетание Хайрама и Мэри на время и вечность. Счастью Мерси не было пределов. «Возможно, кто-то думает, будто у меня есть повод завидовать славе королевы Виктории, – сказала она. – Это не так, пока мое имя стоит первым в списке женщин этого устроения, запечатанных к своему умершему мужу посредством Божественного откровения»¹⁹.

Многоженство

Запечатывание Мерси Томпсон к своему усопшему мужe принесло ей глубокое утешение несмотря на чувства одиночества и неуверенности. Однако эти обещания касались отдаленных, неопределенных времен, когда Томпсоны смогут воссоединиться. А пока Мерси предстояло жить дальше и заботиться о ребенке. Кто будет обеспечивать их? Перед женщинами, оказавшимися в ситуации Мерси, в те времена стояло несколько вариантов выбора. После смерти Роберта она сделала то, что делали вдовы на протяжении многих веков: приняла постояльцев. «Благодаря усердию и благословениям Господним, – вспоминала она, – у нас было все необходимое»²⁰.

И все же «жизнь была одинокой», и, «будучи лишена общения со своим мужем, [она] так тяжко скорбела, что здоровье начало угасать». С точки зрения Святых последних дней, Земля тесно связана с Небесами, и всех обремененных страданиями утешают ангелы. В то лето Джозефа Смита посетил ангел. То был Роберт Томпсон, его прежний секретарь. Он «несколько раз являлся [Джозефу] со словами, что не хочет, чтобы мне было так одиноко в жизни», – вспоминала Мерси. Ангел принес шокирующее решение проблемы: Хайрам должен был «запечатать меня к себе на время», – вспоминала Мерси²¹. Иными словами, Роберт Томпсон попросил Хайрама жениться на Мерси, сделав ее одной из своих жен в этой жизни, «на время». В то же время Мерси и Роберт оставались запечатанными на вечность.

Примерно во время явления Роберта Томпсона Джозеф Смит изложил раздел 132 на бумаге, продиктовав его своему секретарю Уильяму Клейтону в небольшом кабинете в тыльной части магазина Джозефа из красного кирпича²². Части этого откровения были известны Джозефу задолго до того, возможно, еще в 1831 году, когда он трудился над вдохновенным переводом Ветхого Завета²³. Джозеф вопросил Бога в молитве, почему Он оправдал Авраама, Исаака, Иакова и других в том, что «у них было много жен и наложниц». Ответ невозможно было найти сразу, поскольку культурная среда и воспитание Джозефа не допускали принципа многоженства. Откровение прямо и ясно ответило на этот вопрос: Бог «заповедал» вступать в полигамный брак, и библейские патриархи «не делали ничего иного, кроме того, что было велено им, они достигли возвышения своего»²⁴.

Таким образом раздел 132 ответил на вопрос, по поводу которого долго шли прения в Западной культуре. С одной стороны, некоторые утверждали, что в древности Бог одобрял практику многоженства. Блаженный Августин полагал, что ветхозаветное многоженство служило «причастием», символизирующим тот день, когда церкви всех народов покорятся Христу²⁵. Мартин Лютер соглашался с ним: Авраам был целомудренным мужчиной, и его брак с Агарью предварял исполнение Божьих священных обещаний патриарху²⁶. Лютер высказал предположение о том, что при ограниченном круге обстоятельств Бог одобрил бы многоженство и в современном мире. Оно «более не заповедано, – замечал он, – но оно и не запрещено»²⁷.

По другую сторону находились те, кто утверждал, что ветхозаветные патриархи, практиковавшие многоженство, сбились с верного пути. Жан Кальвин, современник Лютера по XVI веку, верил, что многоженство извращает «порядок сотворения», утвердившего моногамный брак Адама и Евы в саду Едемском²⁸. Кальвин оказал огромное влияние на раннее религиозное мировоззрение США. Не все американцы соглашались, что библейские патриархи заблуждались, но современники Джозефа Смита пылко следовали убежденности Кальвина в том, что многоженство в наше время нельзя практиковать ни при каких обстоятельствах²⁹.

Раздел 132 поднялся над этим спором, подтвердив действия патриархов голосом Самого Бога. По словам откровения, многоженство помогло исполнить обещание, данное Богом Аврааму, о том, его семя будет «продолжаться бесчисленно, как звезды»³⁰. Тем не менее, откровение идет намного дальше простого оправдания патриархов. Святые последних дней, семя Авраама, на время получили заповедь – практиковать многоженство. «Потому, идите и совершайте дела Авраама»³¹.

Сначала Джозефу Смиту не хотелось начинать практиковать многоженство, ведь он в полной мере осознавал, какие гонения это навлечет на Церковь. В то время моногамия была единственной формой брачных отношений, узаконенной в США, и все иное, несомненно, должно было подвергнуться безжалостной критике. Сначала Джозефу нужно было убедить себя в уместности многоженства. Трижды к нему приходил ангел с призывом поступить так, как предписано³². В итоге он вступил в полигамный брак и представил этот принцип остальным последователям в Наву еще в 1841 году. Облечение откровения в письменную форму позволило ему с большей легкостью распространить весть о новой заповеди, с которой людей знакомили осторожно и постепенно³³.

Мерси и Хайрам

Понятие вечного брака Мерси Томпсон приняла гораздо благосклоннее, чем принцип многоженства. В силу воспитания и характера она была категорически против брака с уже женатым мужчиной. Перспектива жизни в одном доме с сестрой и лучшей подругой, Мэри, не облегчала ее тревог. Джозеф попросил Мэри обсудить этот вопрос с Мерси, думая, что так будет лучше. Выбор делегата ничего не изменил. «Когда со мною впервые заговорили на эту тему, – вспоминает Мерси, – испытанию подверглась сама моя сущность со всем ее укладом и всеми врожденными чувствами моего сердца, которые восстали против этого»³⁴.

Потом с ней побеседовал Хайрам. Он сострадал чувствам Мерси, потому что некогда сам был против многоженства. Джозеф стремился усмирить чувства брата, удерживая от него самые трудные для понимания и противоречивые учения, пока Хайрам не открыл душу навстречу увещеваниям. В итоге Хайрам принял этот принцип, осознав, что уже заключил на Земле брак с двумя женщинами, с которыми был не в силах расстаться в вечности. В тот же день, когда он был запечатан с Мэри на время и вечность, Мэри участвовала в заместительном таинстве его запечатывания с Джерушей. Так Хайрам был запечатан с обеими своими женами на вечность³⁵.

От Мерси не требовалось становиться женой Хайрама Смита на вечность. Послание Роберта Томпсона состояло в том, что Хайраму следует жениться на Мерси на время; или, выражаясь словами Мерси, до тех пор, пока «Хайрам не передаст меня в утро воскресения моему мужу Роберту Блешелу Томпсону»³⁶. Брак с Хайрамом был подобен левиратному браку в Ветхом Завете, когда мужчине было заповедано брать в жены супругу умершего брата³⁷. Это сочетание практики патриархов и явлений ангелов помогало достичь понимания людям, верившим в восстановление библейских истин, как Хайрам Смит. Он сообщил Мерси, что, когда впервые услышал просьбу Роберта Томпсона, «Святой Дух почил на нем [Хайраме], с макушки головы и до ступней ног»³⁸.

Женщины - Святые последних дней, принявшие принцип многоженства в Наву, часто рассказывали, как Дух подтверждал верность их решения. Они видели свет, ощущали покой или, в одном случае, видели ангела. Мерси Томпсон не оставила никаких записей о подобном опыте. Позднее она сказала, что поверила в этот принцип, «поскольку лично читала о нем в Библии и видела, что в те времена он практиковался и что Господь одобрял и поддерживал его»³⁹.

Но одной библейской логики для Мерси было недостаточно. Сам Джозеф в конце концов поговорил с ней, и его свидетельство ее убедило. Он объяснил, что Роберт Томпсон являлся ему не один раз, и в последний раз – «с такой силой, что нельзя было не трепетать». Сначала Джозефу не очень хотелось действовать в соответствии с полученной просьбой. Только после того, как он помолился Господу и узнал, что надлежит «поступить так, как попросил Мой слуга», он рассказал Хайраму о видении⁴⁰.

Веря в духовные дары, Мерси Томпсон приняла, что ее усопший супруг действительно являлся⁴¹. А спустя примерно лет пять тесного общения с Джозефом Смитом она поверила, что «он слишком мудр, чтобы заблуждаться, и слишком добр, чтобы поступать вероломно»⁴². Она пришла к выводу, что просьба выйти замуж за Хайрама была «голосом Господа, обращенным к ней устами Пророка Джозефа Смита»⁴³.

Джозеф Смит серьезно относился к возражениям таких женщин, как Мерси Томпсон. Никому, ни мужчинам, ни женщинам, не было легко принять принцип многоженства после первой беседы⁴⁴. Джозеф ничуть не больше принуждал женщин к принятию многоженства силой своего повеления, чем мужчин⁴⁵. Женщин и мужчин он призывал размышлять и молиться, а потом самостоятельно принять решение. Мерси попросила предоставить ей экземпляр откровения, записанный от руки на бумаге, и хранила его у себя дома четыре или пять дней, размышляя над его содержимым⁴⁶. Только после усердных молитв и размышлений она дала свое согласие. 11 августа 1843 года Джозеф Смит провел церемонию бракосочетания Хайрама и Мерси в доме Мэри и Хайрама на углу улиц Вотер и Бейн в Наву. По совету Джозефа, Хайрам пристроил еще одну комнату к дому, и Мерси перебралась туда.

Время и вечность

Во время их краткой совместной жизни дела Хайрама становились делами Мерси, и наоборот. Мерси помогала записывать вдохновенные слова, исходившие из уст Хайрама, когда он благословлял членов Церкви, исполняя роль Патриарха Церкви. Храм в Наву стал великим проектом, поглотившим сердца и разум прихожан. В определенный момент, пылко попросив Господа открыть, что она может сделать, чтобы ускорить завершение возведения храма, Мерси услышала в своем разуме такие слова: «Постарайся убедить сестер жертвовать по одному центу в неделю на приобретение стекла и гвоздей». Она вспоминала, что Хайрам был «очень рад» такому откровению, и сделал все возможное для его исполнения, призывая народ жертвовать согласно словам Мерси⁴⁷. С помощью Хайрама они с Мэри собрали на эти цели тысячу долларов – немалую по тем временам сумму⁴⁸.

Мерси и Хайрам были женаты всего 10 месяцев, а потом пуля погромщика лишила Хайрама жизни в Картидже. Мерси потеряла еще одного мужа в самом расцвете сил. Она горевала об утрате Хайрама, которого описывала как «пылкого мужа, любящего отца, верного друга и добросердечного благодетеля»⁴⁹. Однако ей всегда придавало сил общение с Мэри. Мерси и ее дочь, Мэри Джейн, которой в то время исполнилось шесть лет, остались заботиться о доме вместе с Мэри и ее двумя детьми от Хайрама, а также шестью детьми Хайрама и Джеруши, для которых Мэри стала мачехой.

В 1846 году Мерси и Мэри вместе со своим братом Джозефом отправились в новое путешествие. Они примкнули к тысячам других страдальцев и прошли 2250 километров до нового Сиона, который в то время находился за пределами Соединенных Штатов Америки. В следующем году они прибыли в Долину Соленого озера. Мэри умерла от пневмонии в 1852 году. Мерси прожила еще сорок лет в Солт-Лейк-Сити, оставаясь верной до конца, служа в Церкви, где только могла, и выполняя материнские обязанности для детей, которые остались у Мэри и Хайрама.

Связь Мерси с Хайрамом всегда оставалась для нее источником глубокой благодарности. Однако она жила мыслями о воссоединении с Робертом, своим «возлюбленным» и избранным мужем юности. До самой смерти в 1893 году она носила имя Мерси Р. Томпсон, которое приняла на себя, выходя замуж за Роберта. В Учении и Заветах 132 ей было обещано, что они с Робертом, при условии верности, когда-нибудь «унаследу[ют] престолы, царства княжества, власти». Они будут наслаждаться «продолжение[м] потомств вовеки веков»⁵⁰. Она верила этим обещаниям и жила так, чтобы однажды они осуществились.