Поселение на Западе

Президент Бригам Янг заявил: «Бог показал мне, что это и есть место для размещения этих людей, и именно здесь они будут процветать… Когда Святые соберутся здесь и станут достаточно сильны, чтобы владеть этой землей, Бог смягчит здешний климат, и мы построим на этом месте город и храм Богу Всевышнему. Мы будем расширять наши поселения на север и на юг, мы будем строить малые и большие города сотнями, и тысячи Святых будут стекаться туда со всех краев Земли. Это будет великий путь народов» (JSB).

Учения Бригама Янга

Конфликт в Иллинойсе и бегство Святых на Запад.

Я бы не хотел, чтобы люди поняли так, будто я имею какое-то отношение к тому, что мы перебрались сюда [в Долину Соленого озера]. Это было провидение Всемогущего; это была сила Божья, которая осуществила спасение наших людей; я никогда не смог бы сам разработать такой план (DBY, 480).

Я не разрабатывал этот великий проект открытия Господом способа отправки наших людей в эти горы. Джозеф обдумал этот переход за много лет до того, как он осуществился, но сам он так и не смог попасть сюда (DBY, 480).

Во дни Джозефа мы просиживали многие часы кряду, разговаривая об этой самой стране. Джозеф часто говорил: «Окажись я только в Скалистых горах с сотней верных людей, я был бы счастлив и не просил бы пощады у налетчиков» (DBY, 480).

Мы жили в Иллинойсе с 1839-го по 1844 год, и к этому времени [врагам Церкви] вновь удалось разжечь гонения на Джозефа и Святых последних дней. Измена! Измена! Измена! – кричали они, называя нас убийцами, ворами, лгунами, прелюбодеями и самыми последними людьми на Земле… Они взяли Джозефа и Хайрама, и в качестве гарантии их безопасности губернатор Томас Форд оставил в залог честное слово штата Иллинойс. Они были заключены в тюрьму [в Картидже, Иллинойс] якобы для обеспечения их безопасности, поскольку толпа была слишком уж яростна и неистова. Но губернатор сам предал их в руки толпы, которая ворвалась в тюрьму и расстреляла их. Джон Тейлор, который присутствует с нами сегодня, тоже был в этой тюрьме, и в него тоже стреляли, и он был после этого на долгие месяцы прикован к постели. Совершив эту расправу, толпа нагрянула к нам и сожгла наши дома и зерно. Когда братья выходили из дому, чтобы развести костер, налетчики прятались под заборами и под покровом ночи стреляли в них (DBY, 473).

В 1845 году я разослал письма ко всем губернаторам штатов и территорий страны, прося их об убежище в их пределах для Святых последних дней. В такой привилегии нам было отказано: в ответ мы получили либо молчаливое презрение, либо категорический отказ во всех инстанциях. Все они сошлись на том, что мы не можем вступить в пределы их территории или штата (DBY, 474).

Осенью 1845 года [в Наву] прибыли трое конгрессменов и провели конференцию с Двенадцатью и другими руководителями; они желали, чтобы мы покинули Соединенные Штаты Америки. Мы пообещали им сделать это, и мы достаточно долго пробыли с ними; мы согласились покинуть штат Иллинойс, раз уж столь сильным было религиозное предубеждение против нас, что мы не могли более оставаться там, не нарушая мира. Эти люди сказали, что народ настроен против нас. Стефен А. Дуглас, один из этих троих, был знаком с нами. Он сказал: «Я знаю вас, я знаю Джозефа Смита; он был хорошим человеком», и эти люди – хорошие; но предубеждение… безбожников было настолько сильным, что он заявил: «Джентльмены, вы не сможете оставаться здесь и жить в мире». Мы согласились уйти. Мы покинули Наву в феврале 1846 года (DBY, 473).

Я переправился через реку Миссисипи с моими собратьями и отправился к этому месту, не зная в то время, куда мы идем, но твердо веря, что Господь приберег для нас хорошее место в горах и что Он приведет нас прямо туда (DBY, 482).

Со всех сторон наши закоренелые враги угрожали нам жестокими преследованиями; сотни семей, которые были изгнаны из своих домов, вынужденные бросить все нажитое, побрели, словно изгои, в ужасающей нищете (DBY, 482).

Мы шли, не зная куда, с единственным желанием – уйти как можно дальше от своих врагов. У нас не было никакого другого дома, кроме наших повозок и палаток, никаких запасов провизии и одежды; мы были вынуждены оставлять наши семьи в укромных местах и отправляться работать в стан своих врагов, чтобы зарабатывать хлеб насущный (DBY, 478).

Мы продвигались на Запад, делая привалы, строя поселения, где мы [временно] оставляли тех бедняг, кто не мог больше идти вместе с лагерем (DBY, 474).

Вербовка и марш Мормонского батальона.

Когда мы находились как раз посреди индейцев, которые слыли людьми враждебными, пятьсот мужчин были призваны отправиться в Мексику сражаться [в Мексиканской войне 1846–1848 годов] (DBY, 476).

Сам я прошел в компании с несколькими моими собратьями от ста до двухсот миль по нескольким маршрутам этого пути, останавливаясь в каждом маленьком лагере, используя все наше влияние, чтобы привлечь добровольцев, и в день, назначенный для сбора [16 июля 1846 года в Каунсил-Блаффс, Айова], необходимый личный состав был собран; и все это было проделано приблизительно за двадцать дней с того момента, как нам стало известно об этом предписании (DBY, 479).

Этот батальон предпринял марш из Форта Ливенуорф через Санта-Фе по пустынному и мрачному маршруту и оказался в южной части Калифорнии к радости всех офицеров и ополченцев, верных правительству. В тот момент, когда они прибыли, генерал [Стефен У.] Кирни находился в [сложном] положении, и полковник Ф. Сент-Джордж Кук [новый командир батальона] поспешно направил батальон к нему на выручку, сказав ему: «Теперь у нас есть такие парни, с которыми не пропадешь». Парни из этого батальона верно исполнили свой долг. Всякий раз, когда я думаю об этом маленьком отряде, мне хочется сказать: «Благослови их Бог во веки веков». Мы сделали все это, чтобы доказать правительству свою верность (DBY, 477).

Наш батальон направился к театру военных действий не на уютных койках пароходных кают и не в многомесячном походе, но пешим маршем, пройдя более двух тысяч миль через бездорожье пустынь и бесплодные равнины, претерпевая высшую степень нужды и тягот и страдая от разлуки с семьями, к которым им удалось вернуться лишь спустя два года. Таким было наше избавление – и снова при помощи вмешательства этого Всемудрого Существа, способного предвидеть конец с самого начала (DBY, 479).

При… самых драматических обстоятельствах от нас потребовалось лишить наши походные лагеря пяти сотен лучших мужчин, оставив стариков, детей и женщин на попечение немногих оставшихся, в расчете на их заботу и поддержку (DBY, 478).

Те из нас, кто остался, трудились и выращивали все, что нам было нужно, чтобы прокормить себя в пустыне. Нам приходилось платить своим школьным учителям, выращивать свой собственный хлеб и зарабатывать на свою собственную одежду либо ходить вообще без одежды, поскольку иного выбора у нас просто не было (DBY, 476).

«Лагерь бедняков» был сохранен милостью Господней.

С большим отставанием от остальных двигалась группа очень бедных, больных и престарелых, которая, помимо всего прочего, жестоко страдала от преследований толпы; за ними гнались, их избивали, а их домá сжигали (DBY, 473–74).

[Эти] братья, ютившиеся у дороги [вдоль берега реки выше Монтроуза, Айова], боролись с бедностью и невзгодами. Однажды, как мне рассказывали, они умерли бы от голода, если бы Господь не послал им перепелов. Эти птицы налетали на их фургоны и падали мертвые или оглушенные; братья и сестры собирали их, и это давало им возможность питаться в течение многих дней, пока они шли по пустыне. [Бригам Янг послал за этими Святыми отряды спасателей, чтобы эти отряды смогли объединиться со своими родственниками и друзьями в лагерях, расположенных дальше по ходу движения.] (DBY, 474.)

Отряд пионеров Бригама Янга, сформированный в 1847 году, проложил путь к Долине Соленого озера.

Какое-то время мы шли по индейским тропам, иногда – по компасу; оставив позади реку Миссури, мы пошли вдоль [реки] Платты. В некоторых местах мы убивали великое множество гремучих змей; прокладывали дороги и строили мосты до боли в спине. Там, где мы не могли построить мост, мы переправляли людей вплавь (DBY, 480).

Когда мы встретили мистера Бриджера [хозяина форта Бриджер, Вайоминг] на реке Биг-Сэнди [28 июня 1847 года], он сказал: «Мистер Янг, я отдал бы тысячу долларов, если бы мне сказали, что [в этих горах] может созреть хотя бы один початок кукурузы». Я сказал: «Подождите восемнадцать месяцев, и я покажу вам много початков». Сказал ли я это, потому что точно знал? Нет, это была моя вера; причем у нас не было ни малейшего повода для оптимизма, основанного на здравом рассуждении и всем том, что мы могли узнать об этом крае – о его бесплодности, о его холоде и морозе, – чтобы поверить в то, что мы сможем когда-нибудь хоть что-то вырастить… У нас была вера в то, что мы сможем вырастить зерно; был ли от этого какой-нибудь вред? Абсолютно никакого. Не будь у нас веры, что бы с нами сталось? Мы погрязли бы в неверии, лишили бы себя всех источников поддержки и никогда ничего не вырастили бы (DBY, 481).

[30 июня 1847 года], когда отряд пионеров достиг реки Грин-ривер [около 80 миль к востоку от Долины Великого Соленого озера], мы встретили Самуила Бреннена и несколько других людей из [Сан-Франциско], Калифорния, и они предложили нам отправиться туда. Я заметил им: «Если мы пойдем в Калифорнию, то не сможем прожить там более пяти лет; если же мы поселимся в этих горах, то сможем выращивать свою собственную картошку и питаться ею; и я рассчитываю остаться здесь». Мы уже на хребте этого животного, где есть и кости, и сухожилия, и мы намерены остаться здесь, и никакие силы ада не одолеют нас (DBY, 475).

И вот уже я вместе с другими миновал место, которое мы назвали каньоном Эмигрантов; мы перевалили через Большие и Малые горы и спустились в долину приблизительно в трех четвертях мили оттуда. [Орсон Пратт и Эрастус Сноу вошли в Долину Соленого озера 21 июля 1847 года; передовые и основные отряды прибыли 22 июля. Замыкающий отряд с Президентом Бригамом Янгом, который страдал от последствий горной лихорадки, вошел в долину 24 июля.] Мы собрались, осмотрелись вокруг и в конце концов пришли и разбили лагерь между этими двумя рукавами речки Сити-Крик, один из которых течет на юго-запад, а другой на запад. Вот здесь, в этом Храмовом квартале, мы водрузили одно наше знамя, а другое – чуть повыше. Мы разбили свои лагеря и решили, что именно здесь мы поселимся и остановимся (DBY, 474).

В 1848 году тучи сверчков грозили уничтожить урожай Святых. На этой картине показано, как в ответ на пылкую молитву Господь послал морских чаек уничтожить сверчков.

С верой в Бога Святые преодолевали свои трудности на Западе.

По прибытии мы нашли здесь нескольких… индейцев, нескольких волков и кроликов да великое множество сверчков. Что же до зелени, фруктовых деревьев или какого бы то ни было зеленого поля, то ничего подобного мы не обнаружили, за исключением нескольких тополей да ив на берегу речушки Сити-крик. Мы прибыли сюда, пройдя примерно 1200–1300 миль (около 2000 км) и таща с собой всю свою провизию. Покидая наши дома, мы взяли с собой лишь тех лошадей, быков и телят, что не успели у нас отнять, а некоторые женщины пригнали сюда свои упряжки. Из всех, кто отправился в путь от реки Миссури, имея при себе лишь 365 фунтов (166 кг) зерна, до места добралась едва ли половина, при том, что у них осталась лишь половина первоначальных запасов зерна. Нам пришлось нести с собой все наше посевное зерно, наши сельскохозяйственные орудия, комоды, конторки, буфеты, диваны, пианино, большие зеркала, стулья, ковры, лопаты и щипцы и всякую изящную утварь – всю обстановку, печки и так далее. И все это было свалено кое-как, вперемешку, и тут же женщины и дети – как попало и куда ни попадя… Мы шли с покалеченными лошадьми… с быками о трех ногах и коровами с одной титькой. Таковы были наши средства передвижения, и если бы мы не дотащили наше добро таким способом, то у нас просто не было бы его, ибо здесь не было вообще ничего (DBY, 480).

Святые были бедны, когда они вошли в эту долину (DBY, 475).

Они раздобыли шкуры оленей, антилоп, овец и буйволов, сшили из них гамаши и мокасины и укутались в буйволиные шкуры. У кого-то были одеяла, у кого-то их не было; у кого-то были рубахи, а у кого-то, как я подозреваю, не было. Один мужчина сказал мне, что у него не было ни одной рубахи ни для себя, ни для семьи (DBY, 475–76).

Я осмелюсь сказать, что все четверо членов моей семьи вошли в долину босыми (DBY, 476).

У нас есть вера, мы живем верой; мы пришли в эти горы благодаря вере. Мы пришли сюда, как я часто говорю, хотя для некоторых ушей это может прозвучать грубовато, голыми и босыми, и в известной степени так оно и было (DBY, 481).

Мы помолились над этой землей и посвятили и ее, и воду, и воздух, и все, что к ним относится, Господу, и улыбки Небесные почили на этой земле, и она стала плодородна и сегодня дает нам отборное зерно и самые лучшие фрукты и овощи (DBY, 483).

До того как сюда пришли Святые последних дней, никто ни из исследователей, ни из тех, кто просто забрел в эти горы, насколько нам известно, не верил в то, что в этих долинах созреет хотя бы один кукурузный початок. Мы знаем, что кукуруза и пшеница произрастают здесь в изобилии, и знаем, что владеем превосходной землей, на которой можно выращивать скот, лошадей и любой другой вид домашних животных – все, что нам нужно (DBY, 485).

Со дней Адама и по сию пору не было такой земли, которая была бы благословлена нашим Небесным Отцом больше, чем благословлена эта земля; и она будет благословляться еще и еще, если мы будем верными, и смиренными, и благодарными Богу за пшеницу и кукурузу, за овес, фрукты, овощи, скот и все, что Он дарует нам, и будем стараться использовать все это на благо созидания Царства Его на Земле (DBY, 483).

Мы пионеры этого края (DBY, 474).

На просторах от реки Миссисипи до Тихого океана мы первыми стали печатать газеты, за исключением, может быть, одной-двух, мы первыми разбили сады, первыми вырастили пшеницу, одними из первых открыли школы и по большей части первыми приспособили для жизни освоенные нами земли; и мы, наконец, оказались здесь, чтобы по возможности быть подальше от всех. Мы думали, что уйдем как можно дальше от людей; мы хотели дойти до чужой земли, как Авраам, чтобы оказаться там, где не находились бы в постоянном конфликте с кем бы то ни было (DBY, 476).

Мы желаем, чтобы те, кто не знает нас, поняли: мы пришли сюда не по собственной прихоти, но потому, что должны были куда-нибудь уйти, и это было лучшее место, которое мы смогли найти. Здесь никто не смог бы жить, не трудясь изо всех сил и не сражаясь не на жизнь, а на смерть со стихией, но это было первоклассное место для воспитания Святых последних дней, и мы будем благословлены, живя здесь, и еще сделаем это место подобным саду Едемскому; и Господь Всемогущий оградит Своих Святых, и защитит, и убережет их, если будут они исполнять Его волю. Единственное, что меня страшит, так это то, что мы не будем поступать верно. Но если мы будем [поступать верно], то будем подобны городу, стоящему на верху горы, и не укроется свет наш (DBY, 474).

Всего семь лет тому назад мы покинули Наву, и сейчас мы уже готовы строить новый храм. Я с удовольствием оглядываюсь на наши труды. Здесь собрались сотни и тысячи людей, не имеющих тех привилегий, которых удостоились некоторые из нас. Вы спросите каких? Привилегий пройти сквозь строй, продраться через теснины. Они были лишены привилегии быть ограбленными и обобранными до нитки, быть в гуще бесчинствующей толпы и в когтях смерти, а многие из нас такую привилегию имели (DBY, 482).

Вы спрашиваете, останемся ли мы в этих горах? Я отвечаю: да, покуда угодно нам будет творить волю Бога, нашего Отца Небесного. Если же мы захотим отвратиться от святых заповедей Господа Иисуса Христа, как это сделал древний Израиль, совратившись каждый на свою дорогу, то надлежит нам быть рассеянными и разодранными, приведенными пред врагами нашими и гонимыми, покуда не научимся мы помнить Господа нашего Бога и не пожелаем ходить путями Его (DBY, 483).

Многие спрашивают: «Надолго ли мы здесь?» Мы будем здесь ровно столько, сколько нам надлежит. «Если уйдем отсюда, то оттого ли, что нас прогонят?» Если мы будем жить так, что будем довольны собой и не будем сами изгонять себя из своих домов, то мы никогда не будем изгнаны из них. Ищите наивысшую мудрость, которую вы только способны обрести, учитесь трудиться, стройте хорошие дома, возводите прекрасные фермы, сажайте яблони, груши и другие фруктовые деревья, которые будут расти здесь, а также кусты горной смородины и малины, насыпайте земляничные грядки, воздвигайте и украшайте чудесный город (DBY, 483–84).

Посмотрите на наши поселения, раскинувшиеся на шестьсот миль окрест в этих горах, и затем посмотрите на тот путь, который мы проделали, идя сюда, строя мосты и прокладывая дороги через прерии, горы и каньоны! Мы пришли сюда без гроша, в старых повозках, когда наши друзья говорили нам: «Возьмите столько провизии, сколько сможете; ибо вам больше негде будет достать ее! Возьмите все посевное зерно, какое сможете, ибо вам больше негде будет взять его!» Мы сделали это, и вдобавок ко всему этому мы захватили всех бедных, кого только смогли, и Господь поселил нас в этих равнинах, обещая, что укроет нас какое-то время, пока Его гнев и негодование не пройдет над народами. Поверим ли мы Господу? Да (DBY, 475).

Благоволением Небес мы оказались способны преодолеть все эти трудности и можем собраться здесь сегодня в ложбине этих гор, где некому испугать нас, вдали от наших гонителей, вдали от суматохи и неразберихи этого старого мира (DBY, 482).