Счастье и общая радость

Президент Бригам Янг знал, что истинное счастье приходит только благодаря праведной жизни, но он знал также и то, что много радости в жизни может давать благотворный отдых и веселье. Он любил театр, танцы и другие светские развлечения и предоставлял Святым возможности получить удовольствие от приятного времяпрепровождения, веря в то, что это важно для благополучия людей. В Солт-Лейк-Сити он заведовал строительством Общественного зала, где устраивались танцы и театральные представления. Вот что он говорил по поводу этого Общественного зала: «Это наш зал для веселья, а не место для прислуживания причастия. Мы посвятили его той цели, для которой он был построен… Вы знаете, какой дух посещает это помещение. Тут у нас бывают губернаторы, судьи, врачи, юристы, торговцы, прохожие и так далее, которые не принадлежат к нашей Церкви, и каково же единодушное впечатление каждого из них? ’’Мне никогда еще не было так хорошо, как здесь, ни на одной вечеринке за всю мою жизнь“; да и Святые ни в каком другом увеселительном месте не чувствуют себя так хорошо, как здесь… Всему свое время, и всему свое место» (DNW, 26 Mar. 1862, 1).

Учения Бригама Янга

Счастье обретается в праведности и служении.

Каково главное устремление людей? Счастье. Дайте мне славу, дайте мне силу, дайте мне здоровье, дайте мне доброе имя, дайте мне влияние среди моих собратьев, дайте мне все это – и отсюда вовсе не следует, что от этого я стану счастливым; все зависит от того, на основе чего я получил все эти приобретения (DBY, 235).

Мы все ищем счастья; мы надеемся на него, мы думаем, что живем ради него, оно наша цель в этой жизни. Но живем ли мы так, чтобы насладиться тем счастьем, которого так истово желаем? (DBY, 236).

Где же оно – счастье, истинное счастье? Нигде, кроме как в Боге. Обладая духом нашей святой религии, мы счастливы утром, мы счастливы днем, мы счастливы вечером; ибо с нами дух любви и единения, и мы радуемся в этом духе, потому что он от Бога, и мы радуемся о Боге, ибо Он – податель всякого добра. Каждый Святой последних дней, который познал своим сердцем любовь Божью, получив отпущение грехов своих через крещение и возложение рук, понимает, что он исполнен радости, счастья и утешения. Он может пребывать в болезни, в заблуждении, в нищете или в тюрьме, если этого требует необходимость, и все-таки он счастлив. Таков наш опыт, и свое свидетельство об этом может принести всякий и каждый Святой последних дней (DBY, 236).

Святые, что вы ощущаете, когда вы исполнены силы и любви Божьей? Вы счастливы настолько, насколько это в ваших силах (MSS, 15:48).

Весь мир жаждет счастья. Оно – не в золоте и серебре, но в покое и любви (DBY, 235).

Что даст человеку радость? То, что даст ему покой (DBY, 235).

Если сердце радостно, если исполнено оно света и славы, то нет места печали (DBY, 235).

Когда человек трудолюбив и праведен, он счастлив (DBY, 235).

Среди жителей Земли бытует ошибочная тенденция полагать, что им не стоит принимать идею повиновения заповедям Небесным из опасения, что это ограничит их в их удобствах и наслаждениях; так вот: ни на Небе, ни на Земле – ни в чем нет настоящего мира и настоящего счастья, кроме как для тех, кто служит Господу. Именно в служении Ему – и радость, и счастье, и ни в каком ином месте их не найти. В этом – мир и утешение, но когда душа полна радости, покоя и славы и совершенно удовлетворена этим, то даже и тогда человек имеет лишь самое отдаленное представление о том, что еще припасено для всех верных (DNW, 15 July 1857, 4).

Мы созданы, чтобы наслаждаться всем тем, чем наслаждается Бог, унаследовать все наследства, обрести всю силу, которой Он обладает, все великолепие, которым Он окружен, – все должно быть приведено в повиновение Ему верными чадами Его, чтобы могли они наслаждаться всем вместе с Ним; эти соображения приносят покой сердцу, открытому для понимания (DBY, 237).

Для Святых последних дней существует только один-единственный путь к счастью – просто жить сообразно своей религии, или, иными словами, верить в Евангелие Иисуса Христа в каждой его части, повинуясь Евангелию свободы всем стремлением сердца, что и сделает нас истинно свободными. Если мы как община будем повиноваться закону Божьему и исполнять таинства спасения, то тогда мы можем ожидать, что найдем то счастье, которого так истово желаем (DBY, 236).

Как часто я думал и говорил: когда этого требует долг, я счастлив, уходя из дому, и счастлив, возвращаясь, ибо моя величайшая радость и утешение – делать то, чего Господь требует от меня и что, как я знаю, является моим долгом, независимо от того, что именно Господь от меня требует. Такой курс приносит радость и покой (DN, 6 Feb. 1856, 4).

Истинно счастлив тот человек или тот народ, который наслаждается привилегиями Евангелия Сына Божьего и который знает, как ценить Его благословения (DBY, 236).

Мы хотим видеть все лица исполненными радости и все глаза сияющими надеждой на будущее счастье (DBY, 236).

Послушайте, если вы хотите испытать высшее наслаждение, становитесь Святыми последних дней и тогда живите по учению Иисуса Христа (DNSW, 30 June 1874, 1).

Человек, который наслаждается познанием Царства Божьего на Земле и одновременно имеет в себе любовь Божью, – самый счастливый из всех людей на Земле (DBY, 235).

Духовой оркестр в Америкен-Форт, Юта. 1866 год. Святые очень любили музыку, и почти в каждой общине был свой оркестр.

Хороший отдых укрепляет наше физическое и духовное здоровье.

Мы должны научиться тому, как наслаждаться проявлениями жизни – как пройти наш здешний земной путь. Нет такого наслаждения, удобства, удовольствия, ничего такого, что могло бы вообразить человеческое сердце, со всем духом откровения, который мы только можем получить, – такого, что может украсить, осчастливить, сделать комфортными, спокойными и возвышенными чувства смертных, чего не было бы в запасе у Господа для Своих людей. Он никогда не возражал против того, чтобы они наслаждались покоем. Он ни разу не явил ни одного учения, о котором мне было бы хоть что-нибудь известно, кроме такого, которое по своей природе предназначено наполнять покоем и славой, возвышать все чувства и побуждения сердца над любым низменным, злобным, убийственным, ложным и подобострастным чувством. Господь желает нам такой жизни, чтобы мы могли наслаждаться полнотой славы, свойственной высшему миру, и распрощаться со всеми теми угрюмыми, мрачными, злобными чувствами, которые распространены среди жителей Земли (DBY, 237).

Есть ли что-нибудь безнравственное в отдыхе? Если я вижу, как мои сыновья и дочери получают удовольствие, болтают, навещают друг друга, катаются на лошадях, идут на вечеринку или на танцы, то есть ли в этом что-нибудь безнравственное? Я слежу очень внимательно, и если я слышу слово, замечаю взгляд или насмешку над чем-то Божественным или нечто унизительное для добропорядочного человека, я тут же чувствую это и говорю: «Если вы будете продолжать в таком духе, то это до добра не доведет, это – зло; это не приведет к источнику жизни и разума; следуйте только по тому пути, который ведет к жизни вечной» (DBY, 237).

Привилегия Святых – наслаждаться всяким добром, ибо Земля и все, что ее наполняет, принадлежит Господу [см. У. и З. 104:14], и Он обещал все Своим верным Святым; но владеть этим надобно без духа алчности и корысти – без духа вожделения, но в духе Евангелия; тогда солнце будет весело сиять нам; каждый день будет исполнен восторга, и все будет полно красоты, принося радость, удовольствие и отдохновение Святым (DBY, 237).

Стремление стать счастливыми заложено в великом замысле человеческого существования. Я приучился не беспокоиться о том, что мне не под силу. Если я могу сделать добро, я его сделаю; но если я не могу чего-то достичь, то я вполне обойдусь и без этого. Именно это позволяет мне быть счастливым с утра до вечера (DBY, 236).

Тогда учитесь быть счастливыми, когда у вас есть такая привилегия (DBY, 235).

Мы сейчас наслаждаемся приятным времяпрепровождением. Мы часто собираемся вместе и поклоняемся Господу, воспевая, молясь и проповедуя, постясь и общаясь друг с другом на причастии вечери Господней. А вот сейчас мы встречаемся в качестве светской общины – зачем? Чтобы наш рассудок мог отдохнуть, а тело смогло восстановить силы; это уместно и необходимо для того, чтобы сохранить равновесие, чтобы обеспечить здоровой активностью весь организм (DBY, 240).

Я часто говорю людям в наших местах отдыха: если они не могут отправиться туда с Духом Господним, то им лучше оставаться дома (DBY, 240).

Во всех ваших общественных контактах, в любых отношениях с другими людьми, пусть все чувства злобы, недовольства, обиды и печали – все вредные плоды разума – осыплются с дерева бесшумно и незаметно; и пусть они там внизу сгниют, под ногами у ваших близких. Но если у вас есть радость и счастье, свет и разум, истина и добродетель, предлагайте эти плоды в изобилии своим близким, и это пойдет им на пользу и таким образом укрепит руки ваших собратьев (DBY, 240).

Мы должны стремиться к здоровому отдыху, который соответствует Евангельским нравственным нормам.

Я построил [этот] театр, чтобы он привлекал молодежь нашей общины и обеспечивал развлечение для парней и девушек, вместо того, чтобы они носились повсюду ради забавы. Задолго до того, как [он] был построен, я сказал епископам: «Устраивайте свои вечеринки и места отдыха, чтобы людям было где повеселиться» (DBY, 243).

Есть ли зло в театре, в танцевальном зале, в месте Богослужения, в жилище, в мире? Да, если люди расположены творить зло в любом из этих мест. Зло есть в людях, собравшихся просто посудачить, если они позволяют себе творить зло, занимаясь этим (DBY, 243).

На сцене театра персонаж может представлять зло и его последствия, добро и его счастливые результаты и вознаграждения; слабости и безрассудства человека, великодушие добродетели и величие истины. Сцена может стать подспорьем кафедры для внедрения в сознание членов общины просвещения и ощущения добродетельной жизни, а также должного отношения к гнусности греха и просто боязни его последствий. Может быть раскрыт путь греха с его шипами, капканами, западнями и силками и то, как всего этого следует остерегаться (DBY, 243).

К трагедии и в мире почему-то благоволят; я же не сторонник трагедии. Я не желаю, чтобы убийство и все его ужасы и мерзости, к нему приводящие, представали перед нашими женщинами и детьми; я не хочу, чтобы ребенок уносил с собой домой страх… от меча, пистолета или кинжала и страдал ночью от кошмарных снов. Я хочу, чтобы исполнялись пьесы, вызывающие у зрителей добрые чувства; и я желаю, чтобы исполнители выбирали такие пьесы, которые будут совершенствовать сознание людей и повышать литературный вкус общины (DBY, 243–44).

Если хотите танцевать, танцуйте; и если вы Святые, то и после танцев вы будете как нельзя лучше готовы к молитвенному собранию. Если вы пожелаете попросить что-нибудь у Бога, то, если вы Святые, вы так же будете готовы к этому после танцев, как и в любое другое время (DBY, 243).

[Однако] те, кто не может служить Богу с чистым сердцем в танце, не должны танцевать (DBY, 243).

Я хочу, чтобы вы четко уяснили: игра на скрипке и танцы не являются частью нашего Богослужения. Может быть задан вопрос: тогда зачем они? Я отвечаю: чтобы мое тело не отставало от разума. Мой разум все время трудится, как лесоруб, вот почему я люблю приятное времяпрепровождение – оно дает мне возможность отбросить все и встряхнуться, чтобы тело мое могло поупражняться, а разум – отдохнуть. Зачем это? Чтобы набраться сил, обновиться, воспрянуть духом, ободриться и воодушевиться так, чтобы разум мой не истощался (DBY, 242).

Среди нас есть много пожилых братьев и сестер, которые в силу традиций своих отцов и требований ложной религии никогда не были ни в танцевальном зале, ни в театре до того, как стали Святыми последних дней, а сейчас кажется, что они более охочи до этого вида развлечения, чем наши дети. Это происходит оттого, что они долгие годы жаждали таких развлечений, предназначенных для того, чтобы поддерживать их дух, делать их тела более энергичными и сильными, и десятки тысяч безвременно ушли в могилы из-за отсутствия таких упражнений для их тела и разума. Тело и разум должны взаимно питать друг друга, чтобы быть живыми и здоровыми. Всякая способность и сила как тела, так и разума – дар Божий. Никогда не говорите, что средства, используемые для создания и поддержания здоровой активности тела и разума, – от ада (DBY, 242).

Если вам хочется танцевать, бегать наперегонки… или играть в мяч, – делайте это, и упражняйте ваше тело, и давайте отдохнуть вашему разуму (DBY, 243).

Те, кто соблюдает свои заветы и служит своему Богу, если они желают как-то развлечься, чтобы дать отдых разуму и нагрузку телу, идите и наслаждайтесь танцами, и позвольте Богу быть во всех ваших мыслях как в этом, так и во всех других занятиях, и Он благословит вас (DBY, 242).

Наша работа, наш каждодневный труд, вся наша жизнь находятся в рамках нашей религии. Это то, во что мы верим, и то, что мы стараемся практиковать. При этом Господь дозволяет великое множество занятий, относительно которых Он не дает никаких повелений… Господь никогда не повелевал мне танцевать, хотя я и танцую: вы все знаете это, ибо моя жизнь на виду у мира. И хотя Господь никогда не повелевал мне это делать, Он это позволяет. Мне неизвестно, чтобы Он когда-нибудь повелевал юношам идти и играть в мяч, но Он позволяет это. Мне неизвестно, чтобы Он когда-нибудь повелел нам строить театр, но Он позволяет это, и я могу сказать почему. Отдых и развлечения столь же необходимы для нашего благополучия, как и более серьезные занятия в жизни (DBY, 238).

Сейчас я не сомневаюсь, что те люди, которые топают ногами, неистово хлопают в ладоши, свистят и допускают другие бурные выходки в театрах, столь неуместные и непотребные, демонстрируют не слишком много здравого смысла и не видят разницы между счастливой улыбкой удовлетворенности, призванной подбодрить друга, и презрительной насмешкой, за которой последует ругань (DBY, 241).

[Но] пусть же наш разум поет от радости, и пусть жизнь наполняет каждую клеточку нашего тела; ибо цель нашей встречи – поупражнять его, принести ему пользу (DBY, 240).