«Чудесная привилегия», глава 11 книги Святые: История Церкви Иисуса Христа в последние дни, том 2, Никакая грешная рука, 1846–1893 гг. (2019 г.)
Глава 11: «Чудесная привилегия»
Глава 11
Чудесная привилегия
Часто по утрам Энн Элиза Секрист слышала, как ее двухлетний сын Мороний зовет своего отца. Уже через несколько дней она должна была родить, и до недавнего времени ее муж Джейкоб мог спокойно сам заботиться о мальчике. Но 15 сентября 1852 года она с тремя маленькими детьми стояла на пороге своего недостроенного дома в Солт-Лейк-Сити и наблюдала за тем, как Джейкоб едет, управляя упряжкой, вверх по холму к востоку от города. Достигнув вершины, он помахал им шляпой, еще раз окинул взглядом город и скрылся за холмом1.
Джейкоб был одним из множества миссионеров, призванных на служение на августовской конференции 1852 года. Получив указания отправиться в путь как можно скорее, он присоединился к отряду из восьмидесяти старейшин, направлявшихся в большинстве своем в Великобританию и другие европейские страны. Он был одним из четырех миссионеров, направленных в Германию, где ему было поручено трудиться в течение трех лет2.
До сих пор Энн Элиза вполне справлялась с делами в отсутствие мужа. Они с Джейкобом выросли вместе в небольшом городке в восточной части США. В период ухаживаний Джейкоб работал в другом штате, и в это время они обменивались длинными любовными письмами. Они поженились в 1842 году и вскоре после этого присоединились к Церкви, последовав далее за Святыми на запад. У них обоих было крепкое свидетельство о восстановленном Евангелии, и Энн Элиза не хотела роптать относительно миссионерского призвания Джейкоба. Но время в его отсутствие, казалось, шло очень медленно, и она всеми фибрами души ощущала это горькое бремя3.
Через тринадцать дней после того, как ее муж отправился в путь, Энн Элиза родила черноволосого мальчика. Она написала Джейкобу на следующий же день. «Мы взвесили ребенка, он весит десять с половиной фунтов [почти пять килограммов], – сообщила она. – Мы его пока никак не назвали. Если у тебя есть имя для него, сообщи его в письме»4.
Энн Элиза могла лишь гадать, когда Джейкоб получит эти известия. По большей части почта в течение года приходила в долину нерегулярно, а зимой, когда из-за снега преодолеть равнины для доставки почты было практически невозможно, она и вовсе прекращалась. У нее было мало надежды получить ответ от мужа до весны.
Однако вскоре после рождения ребенка Энн Элиза получила письмо от Джейкоба, которое тот отправил, все еще находясь в пути на восток. Из написанного она поняла, что он пока не получил ее письма. Он писал, что видел во сне их семью. Трое детей играли вместе на полу, пока Энн Элиза лежала в кровати с новорожденным младенцем.
Если она родила сына, написал Джейкоб, он хотел бы, чтобы она назвала его Нефий.
Так Энн Элиза получила свой ответ. Она назвала ребенка Хибер Нефий Секрист5.
Летом 1852 года двадцатилетний Йохан Дориус прибыл в округ Веннсюссель, что в северной части Дании6. Йохан был подмастерьем сапожника из Копенгагена, но он отложил в сторону свои инструменты, чтобы служить на миссии в родной стране. Он присоединился к Церкви вместе со своим отцом Николаем и младшей сестрой Августой вскоре после того, как первые миссионеры–Святые последних дней прибыли в Данию. Его старший брат Карл присоединился к Церкви чуть более чем через год7.
С тех пор как Питер Хансен и Эрастус Сноу открыли эту миссию, Церковь быстро выросла. В течение двух лет после прибытия они издали Книгу Мормона на датском языке – первое издание книги на иностранном языке – и стали ежемесячно публиковать газету под названием Skandinaviens Stjerne [«Скандинавская звезда». – Прим. перев.]. Теперь же в Дании проживало более пятисот членов Церкви, организованных в двенадцать небольших приходов8.
Мама же Йохана, Эн Софи, гнушалась новой и непопулярной церкви, и членство в ней ее мужа стало поводом для развода. Примерно в то же время, когда Эн Софи и Николай расстались, Йохана вместе с другими новообращенными призвали служить в местные миссии, а Августа покинула Данию в составе первой группы скандинавских Святых с целью собраться в Сионе9.
В Веннсюсселе Йохан отправился на юг, чтобы встретиться со Святыми в сельском поселении под названием Бастольм10. Они собрались в доме местного члена Церкви. Выступая перед собравшимися, Йохан чувствовал радость и вдохновение. Он уже раньше проповедовал в той местности и потому знал большинство присутствующих.
Приблизительно в полдень, незадолго до окончания собрания, в дом вошли сельские рабочие с инструментом и битами в руках и встали у дверного проема. Ранее в том году датские Святые подали в законодательный орган страны прошение о защите от погромщиков, но ничего не было сделано. Новообращенные в близлежащей Швеции сталкивались с подобным противостоянием, из-за чего некоторым верующим приходилось креститься в бочке кожевенника, чтобы не быть замеченными в реке11.
После окончания собрания Йохан направился к выходу. Погромщики встали плотнее друг к другу, и Йохан внезапно почувствовал колкую боль в ноге. Он проигнорировал ее и вышел на улицу, но почти сразу же рабочие схватили его сзади и стали наносить удары битами по спине. Все его тело охватила мучительная боль от ударов палками и острыми орудиями, и он обмяк, истекая кровью.
Каким-то образом Йохану удалось вырваться и скрыться в соседнем доме члена Церкви по имени Питер Дженсен. Там его друзья сняли с него разодранную одежду, промыли раны и уложили в кровать. Один мужчина помазал и благословил его, а пожилая женщина стояла на страже в его комнате. Однако полтора часа спустя на дверь начали наседать напившиеся мужчины. Пожилая женщина бросилась на колени и стала молиться о помощи. «Им придется пройти через меня, прежде чем они смогут добраться до тебя», – сказала она Йохану.
Мгновение спустя пьяные мужчины вломились в комнату. Женщина попыталась остановить их, но они оттолкнули ее к стене. Встав вокруг кровати измученного и израненного Йохана, они принялись избивать его. Всеми силами стараясь оставаться в сознании и не терять самообладания, Йохан стал думать о Боге. Но погромщики схватили его за руки и выволокли из кровати на темную улицу12.
В этот момент мимо дома Дженсенов проходил Сорен Тура, который увидел, как погромщики тащат Йохана к близлежащей реке. Некоторые из них кричали и отчаянно сквернословили. Другие громко распевали песни. Сорен быстрым шагом подошел к ним и стал проталкиваться между ними. От всех них несло бренди. Сорен взглянул на Йохана. В ночной рубашке молодой человек выглядел маленьким и хрупким.
Погромщики сразу же узнали Сорена. Он был ветераном датской кавалерии и в Бастольме его знали как сильного атлета. Полагая, что он захочет присоединиться к ним, мужчины сказали ему, что поймали «мормонского проповедника» и собираются бросить его в реку. «Мы покажем этому мормонскому священнику, как правильно крестить», – заявили они.
«Отпустите его! – потребовал Сорен. – Я позабочусь об этом мальчишке, и пусть хоть кто-то из вас, трусов, попытается помешать мне». Сорен был однозначно выше и сильнее любого из погромщиков, поэтому они бросили миссионера, ударили его еще несколько раз и быстро убежали13.
Сорен отвел Йохана назад в дом Дженсенов и вернулся на следующий день, чтобы проверить его состояние. Йохан считал, что Сорена, который спас его, послал Бог. «Это не больше того, что выпадало на долю народа Божьего в прежние времена, – свидетельствовал Йохан, – и такие наказания должны смирить нас пред Господом».
Послание молодого Йохана тронуло Сорена, и он возвращался каждый день, чтобы поговорить с юношей о его миссии и восстановленном Евангелии14.
Пока Йохан восстанавливался от травм, его 14-летняя сестра Августа пересекала Скалистые горы в составе обоза, в котором насчитывалось около сотни эмигрировавших Святых. Дорога была песчаной и хорошо проторенной после пяти лет постоянного потока переселенцев в Долину Соленого озера. И даже идя по этому отчетливому пути, они все же переживали относительно того, что ждет их впереди. Стало невыносим холодно. На равнинах установилась осенняя погода, принеся с собой ледяной ветер.
И в довершение ко всем бедам, волы теряли силы, и Святые израсходовали последние граммы имевшейся муки, из-за чего им пришлось послать вперед наездника, чтобы добыть провизию. Не имея представления, через сколько времени придет помощь, Святые медленно продолжили свой путь на пустой желудок. Они были приблизительно в 250 километрах от Солт-Лейк-Сити, и впереди их ждала часть пути по очень крутым склонам15.
Августа и ее друзья часто шли далеко впереди повозок и затем ожидали, пока другие их нагонят. По дороге они размышляли об оставленных ими домах. 28 датчан, бывших в отряде, приплыли в США вместе с Эрастусом Сноу, который уже отправился в Солт-Лейк-Сити, в то время как Августа и оставшаяся часть отряда шли по его следам в составе другого обоза. Большинство эмигрантов из Скандинавии, включая Августу, почти совсем не говорили по-английски. Но каждое утро и каждый вечер они присоединялись к англоговорящим Святым в молитве и исполнении гимнов16.
Путешествие в Солт-Лейк-Сити оказалось намного сложнее и дольше, чем думала Августа. Слушая, как американцы говорят на своем непонятном языке, она осознала, насколько мало знает о своем новом доме. И она тосковала по родине. Помимо ее братьев, Карла и Йохана, у нее было три младшие сестры по имени Каролина, Ребекка и Николена. Она хотела, чтобы вся ее семья когда-нибудь присоединилась к ней в Сионе. Но она не знала, произойдет ли это, особенно после развода ее родителей17.
На пути на запад Августа выживала за счет скудных запасов еды, пока повозки взбирались по горам, спускались в крутые ущелья и пересекали узкие горные речушки. У входа в каньон Эхо, что приблизительно в 65 километрах от Солт-Лейк-Сити, женщины в составе отряда заметили мужчину, которого отправили за провизией. Вскоре прибыла повозка, груженая хлебом, мукой и крекерами, которые руководители отряда раздали благодарным за спасение Святым18.
Несколько дней спустя вереница повозок въехала в Долину Соленого озера. Прибывших в город датских Святых поприветствовал Эрастус Сноу, который пригласил их в свой дом на ужин, состоящий из хлеба с изюмом и риса. После нескольких месяцев на одном лишь пресном хлебе и мясе бизонов Августа подумала, что никогда не пробовала ничего более изысканного19.
Восьмого ноября 1852 года Джордж К. Кэннон открыл небольшой коричневый дневник и записал: «Беспрерывно занят писательским делом». Весь день он сидел, склонившись над столом в доме Джонатана и Китти Напелов, и переводил Книгу Мормона на гавайский язык. Сейчас же, размышляя над совершённой в тот день работой, он просил Господа помочь ему закончить это дело.
«Я почитаю это чудесной привилегией, – рассуждал Джордж в дневнике. – Я чувствую, что должен радоваться, участвуя в этом, и мое сердце горит и переполняется чувствами, созерцая чудесные принципы, содержащиеся здесь»20.
Когда Джордж встретил Джонатана Напелу в марте 1851 года, он даже не мог предположить, насколько важен станет Напела для работы Господа на Гавайях. Но Напела принял крещение только в январе 1852 года – почти через год после их первой встречи21. Напела знал, что восстановленное Евангелие истинно, но противостояние со стороны членов его общины и местной протестантской церкви не позволяло ему присоединиться к Церкви в то время. Тем временем Джордж смог крестить многих людей и организовать на Мауи четыре небольших прихода22.
Благодаря помощи и поддержке Напелы Джордж начал переводить Книгу Мормона вскоре после его крещения. Час за часом Джордж изучал отрывки из книги и как мог пытался сделать на листке бумаги перевод на гавайский. Затем он читал написанное Напеле, который помогал ему доработать перевод. Адвокат с хорошим образованием, Напела отлично подходил для того, чтобы объяснять Джорджу все хитросплетения своего родного языка. Он также внимательно изучал принципы Евангелия и быстро постиг истину.
Этот процесс сперва шел довольно медленно, но желание делиться посланием о Книге Мормона с жителями Гавайских островов мотивировало их не опускать рук. Вскоре они ощутили, как на них низошел Святой Дух, после чего работа пошла в гору, даже когда они наталкивались на отрывки, в которых описывались непростые учения и идеи. Знание Джорджем гавайского языка также улучшалось с каждым днем благодаря тому, что Напела знакомил его с новыми словами и выражениями23.
11 ноября их товарищи миссионеры, трудившиеся на другом острове, доставили Джорджу из Юты три письма и семь номеров газеты Deseret News. Истосковавшись по известиям из дома, Джордж прочитал письма и газеты, как только ему предоставилась возможность. Из одного из писем он узнал, что Апостол Орсон Пратт прочитал Святым откровение о многоженстве и публично выступил на эту тему. Эта новость не удивила Джорджа.
«Именно этого я и ожидал, – отметил он в дневнике. – Я верю, что это подходящее время»24.
В другом письме сообщалось, что руководители Церкви узнали о переводе Книги Мормона и одобрили этот проект. В третьем письме было сказано, что Джон Тейлор, его дядя, недавно вернулся с миссии во Франции и хочет, чтобы и Джордж приехал домой. Его возвращения также ожидала Элизабет Хогланд, девушка, за которой Джордж ухаживал до отъезда на миссию. Уиллард Ричардс же, член Первого Президентства, хотел, чтобы Джордж закончил перевод до возвращения домой.
Джордж знал, что с верностью отслужил на миссии. Из тоскующего по дому, косноязычного молодого человека он превратился в могучего проповедника и миссионера. Если он решится отправиться домой сейчас, никто не сможет сказать, что он не возвеличивал данное ему Господом призвание.
И все же он верил в то, что предки жителей Гавайских островов молились о том, чтобы у их потомков была возможность услышать о благословениях Евангелия и наслаждаться ими. И он искренне желал возрадоваться вместе со своими братьями и сестрами с Гавайев в Целестиальном Царстве. Как же он мог оставить острова, прежде чем закончит перевод?25 Он решил остаться, чтобы завершить свою работу.
Несколько дней спустя, проведя утро со Святыми на острове Мауи, Джордж стал размышлять о благости Бога, и его сердце наполнилось радостью и неописуемым счастьем.
«Мой язык не способен выразить всех чувств, которые я испытываю, раздумывая о работе Господа, – восклицал он в дневнике. – О, вот бы мой язык и мое время, и таланты, и все, что у меня есть и чем я обладаю, могли использоваться к Его чести и славе, для возвеличивания Его имени и для распространения знания о Его качествах, где бы мне ни выпал жребий оказаться»26.
Той осенью Йохана Дориуса и других датских миссионеров направили проповедовать Евангелие в Норвегии. Как и в Дании, в Норвегии христианам, не принадлежавшим к официальной церкви, была предоставлена некоторая свобода вероисповедания. Но в книгах и газетах жителей более десяти лет предупреждали об опасностях, связанных со Святыми последних дней, настраивая общественность против Церкви27.
Однажды Йохан и его напарник проводили собрание в небольшом домике вблизи города Фредрикстад. После того как собравшиеся исполнили «Дух Божий, как яркое пламя, пылает», Йохан выступил на тему о возникновении Церкви и провозгласил, что Бог вновь явил Себя человечеству. Когда он закончил, одна девушка потребовала, чтобы он доказал истинность своих слов с помощью Библии. Так он и сделал, и ее весьма впечатлило сказанное им28.
Два дня спустя Йохан и его напарник остановились на ночь в гостинице неподалеку от Фредрикстада. Ее хозяйка спросила их, кто они, и молодые люди представились миссионерами–Святыми последних дней. Хозяйка сразу же насторожилась. Окружные власти настрого запретили ей пускать к себе Святых последних дней.
Когда миссионеры разговаривали с хозяйкой гостиницы, из одной комнаты вышел полицейский и потребовал у Йохана паспорт. «Он во Фредрикстаде», – объяснил Йохан.
«Вы арестованы», – заявил полицейский, после чего повернулся к напарнику Йохана, потребовав и его паспорт. Когда тот не смог предъявить его, полицейский арестовал и его, сопроводив обоих к себе в комнату для ожидания допроса. К своему удивлению, Йохан и его напарник обнаружили, что комната полна норвежских Святых – мужчин и женщин, – которых также арестовали. Среди них было несколько датских миссионеров, включая одного, который находился под стражей уже две недели29.
В последнее время чиновники в той местности начали арестовывать и допрашивать миссионеров и других членов Церкви. Многие норвежцы относились к Святым с глубоким подозрением и считали, что их вера в Книгу Мормона лишала их права на защиту, предоставляемую в соответствии с местным законодательством о свободе вероисповедания.
Помимо этого, из-за известий о том, что члены Церкви в США практикуют многоженство, некоторые норвежцы смотрели на Святых как на возмутителей спокойствия, которые хотят извратить традиционную веру и ценности норвежского народа. Посредством допросов и заключения в тюрьму чиновники надеялись выставить Святых последних дней как нехристиан и остановить распространение этой новой религии30.
Вскоре Йохана переправили во Фредрикстад и поместили в тюрьму вместе с четырьмя другими миссионерами, включая Кристиана Ларсена, руководителя Церкви в Норвегии. Тюремщик и его семья относились к миссионерам довольно хорошо и позволяли им молиться, читать, писать, петь и разговаривать о Евангелии. Но никому не позволялось уходить31.
Несколько недель спустя окружной судья и другие чиновники допросили некоторых миссионеров. Судья обращался с ними как с преступниками, почти не слушая, что они говорили, и отказывался предоставлять им слово, когда они пытались объяснить, что их послание находится в гармонии с христианством и Библией.
«С какой целью вы прибыли в эту страну?» – спросили чиновники Кристиана.
«Чтобы обучать народ истинному Евангелию Иисуса Христа», – ответил тот.
«Вы вернетесь в Данию, если будете освобождены из тюрьмы?»
«Только после того как Бог освободит меня от этого призвания через Его слуг, которые направили меня сюда».
«Перестанете ли вы проповедовать и крестить?»
«Если вы или кто-либо из ваших священников сможете убедить меня в том, что наше учение и вера не согласуются с учениями Христа, – сказал Кристиан, – ибо я желаю обрести спасение и исполнять волю Бога».
«Мы почитаем ниже достоинства наших священников – спорить с вами, – сказал главный из проводивших допрос. – Я запрещаю вам вводить в заблуждение сколько бы то ни было еще душ своими лживыми учениями»32.
Ожидая того дня, когда должно было состояться судебное заседание, Йохан и миссионеры находились в одной камере вместе с Йоханом Андреасом Дженсеном. Капитан судна, Дженсен был глубоко религиозным человеком, который раздал свое земное имущество бедным и начал проповедовать и возглашать покаяние на улицах. В своем стремлении провозглашать слово Божье он пытался поделиться своими религиозными взглядами с королем Швеции и Норвегии Оскаром I, но каждый раз ему отказывали в аудиенции. Раздраженный Дженсен назвал короля «высокопоставленным грешником» и был без промедления арестован и заключен в тюрьму.
Вскоре миссионеры поделились с Дженсеном восстановленным Евангелием. Сперва капитан не заинтересовался их посланием, но он молился за них, и они молились за него. Однажды, когда миссионеры делились с ним свидетельством, каждый находящийся в камере внезапно исполнился радости. Дженсен начал плакать без остановки, и его лицо засияло. Он провозгласил, что знает, что восстановленное Евангелие истинно.
Миссионеры обратились к суду с просьбой отпустить Дженсена на некоторое время, чтобы тот мог креститься, но им было отказано. Однако Дженсен заверил миссионеров, что крестится, как только выйдет из тюрьмы33.
«Все это вызвало у нас чувство смиренной благодарности Богу, и это был поистине чудесный день для нас, – записал Йохан в своем дневнике. – Мы пели и восхваляли Бога за Его благость»34.