«Устойчивое движение вперед», глава 30 книги Святые: История Церкви Иисуса Христа в последние дни, том 2, Никакая грешная рука, 1846–1893 гг. (2020 г.)
Глава 30: «Устойчивое движение вперед»
Глава 30
Устойчивое движение вперед
Когда Уилфорд Вудрафф прибыл в Солт-Лейк-Сити через три дня после смерти Бригама, тысячи скорбящих людей вереницей проходили через табернакль, где в торжественной обстановке лежало тело Бригама. Гроб Пророка был простым, а в крышку было вставлено стекло, чтобы Святые могли еще раз увидеть его лицо.
Святые в Юте считали, что руководство Бригама помогло исполнить пророчество Исаии о стране необитаемой, цветущей как нарцисс. Под его руководством Святые орошали горные долины, поливая фермерские хозяйства, огороды, сады и пастбища, за счет чего существовали несколько сотен поселений Святых последних дней. Большинство этих поселений были уже довольно крепкими, что способствовало развитию сообществ Святых, стремившихся жить по принципам единства и сотрудничества. Несколько поселений, таких как Солт-Лейк-Сити, быстро превращались в промышленные и торговые центры.
Но успешная деятельность Бригама в качестве градостроителя и пионера не смогла затмить его служение в качестве Пророка Бога. Тем утром многие из тех, кто пришел сказать последнее «прости» Бригаму, слышали его выступления или видели его среди Святых на той территории. Некоторые знали его в качестве миссионера в восточной части Соединенных Штатов Америки или в Англии. Другие помнили, как он благополучно провел Церковь через период неопределенности после смерти Джозефа Смита. Были и те, кто вместе с ним пересекали Великие равнины и Скалистые горы. Многие люди, включая десятки тысяч Святых, перебравшихся в Юту из Европы и других частей мира, не знали другой Церкви, кроме как под его руководством.
Стоя у гроба, Уилфорд подумал, что его старый друг выглядит очень естественно. Лев Господень обрел покой1.
Второго сентября 1877 года, на следующий день после прощания с телом, Святые заполнили табернакль, собравшись на похороны Бригама, тогда как тысячи других стояли на улице. Со сводчатого потолка табернакля свисали ряды закрепленных петлей венков, а орган был покрыт черной тканью. Святые не были одеты в черное, как это принято на похоронах в Соединенных Штатах Америки. Об этом их попросил Бригам2.
Церковь пока не поддержала новое Первое Президентство после смерти Пророка, поэтому собрание проводил Джон Тейлор. Он был Президентом Кворума Двенадцати3. Несколько Апостолов воздали должное умершему Пророку. Уилфорд говорил об огромном желании Бригама строить храмы и совершать искупление умерших. «Тяжесть этого устроения лежала на его плечах, – сказал Уилфорд. – Я радуюсь, что он жил достаточно долго, чтобы войти в один из храмов, посетить его посвящение, и начать работу над другими»4.
Джон свидетельствовал о том, что Бог продолжит вести Церковь через потрясения последних дней. В газете Salt Lake Tribune уже предрекалось, что смерть Бригама приведет к распрям среди руководителей Церкви и разочарованию среди Святых5. Другие критики надеялись, что судебные тяжбы приведут Церковь к краху. Джордж Рейнольдс, дело которого было рассмотрено повторно и который был осужден за двубрачие, теперь подал апелляционную жалобу в Верховный суд Соединенных Штатов Америки. Если суд поддержит это обвинение, Святые фактически будут беспомощны в защите своего образа жизни6.
Но Джон не страшился будущего. «Работа, в которой мы участвуем, – это не работа человека. Ее начал не Джозеф Смит и не Бригам Янг, – провозгласил он. – Она изошла от Бога. Он ее начинатель».
«И теперь от нас, Святых последних дней, требуется возвеличивать свое призвание, – сказал он, – чтобы, когда на все народы обрушатся преображающие события, которых мы ожидаем, – революция за революцией – мы наслаждались бы устойчивым движением вперед, руководимые Господом»7.
После смерти отца Сьюзи Янг Данфорд всеми силами пыталась понять, что ей делать с ее разваливающимся браком. Когда ее муж Алма уехал на миссию, она надеялась, что этот опыт изменит его. Но в своих письмах ей он продолжал злиться и воспринимать все в штыки8.
Не желая действовать необдуманно, Сьюзи стала думать, как поступить, непрестанно молясь о своей дилемме. Незадолго до смерти ее отец напомнил ей, что роли жены и матери имеют ключевое значение для успешной жизни. Сьюзи хотела исполнять эти роли праведным образом. Но значило ли это, что ей следует продолжать терпеть насилие в своем браке?9
Однажды ночью Сьюзи приснилось, что они с Алмой навещают ее отца в Лайон-Хаусе. У Бригама было для них поручение, но, вместо того чтобы дать его Алме, как он обычно делал это при жизни, он дал его Сьюзи. Отправившись выполнять это поручение, Сьюзи встретила в зале Элизу Сноу. Сьюзи спросила, почему отец дал это поручение ей, когда в прошлом всегда просил об этом Алму?
«Тогда он не понимал, – сказала Элиза в том сне. – Но теперь он понимает».
Проснувшись, Сьюзи все еще помнила слова Элизы. Было утешительно сознавать, что в духовном мире ее отец по-другому смотрел на вещи, нежели при жизни.
Вскоре после этого Сьюзи подала на развод. Алма же, вернувшись из Англии, в свою очередь начал консультироваться с адвокатами. Руководители Церкви часто старались примирить пары, которые хотели развестись. Но они также считали, что любая женщина, желавшая расторгнуть несчастливый брак, должна иметь такую возможность10. Это относилось и к женщинам, которым было непросто привыкнуть к трудностям, связанным с многоженством. Поскольку местная судебная система не признавала такие браки, дела о разводе, в которых участвовали полигамные жены, рассматривали местные церковные руководители11.
Поскольку Сьюзи была единственной женой Алмы, ее дело было непохоже на другие. Поскольку она страдала от насилия в браке, то могла получить развод, но им с Алмой нужно было предстать перед гражданским судом. В то время в бракоразводных процессах суды в США и Европе обычно вставали на сторону мужчин. Хотя руководители Церкви наставляли мужей в полной мере обеспечивать бывших жен и их детей, Алма настаивал на том, чтобы получить опеку над детьми, а также почти все семейное имущество.
Слушание по делу о разводе Сьюзи и Алмы длилось два дня. В конечном итоге Алма получил полную опеку над их четырехлетней дочерью Лией. Поскольку их сыну Бейли было только два года, суд отдал его на попечение Сьюзи, назначив Алму его законным опекуном12.
Потеря детей разрывала сердце Сьюзи, и она покинула зал суда, убитая горем из-за его решения. Но поскольку после развода у нее не осталось ни имущества, ни средств к существованию, у нее совсем не было времени фокусироваться на своей боли. Ей срочно нужен был план дальнейших действий13.
Вскоре после развода Сьюзи поговорила с Президентом Джоном Тейлором о своем будущем. Она оставила школу в возрасте четырнадцати лет, но сейчас хотела продолжить обучение. Президент Тейлор поддержал ее и предложил помочь ей вернуться в местную среднюю школу. Однако, выйдя из его кабинет, она встретила Апостола Эрастуса Сноу.
«Если ты хочешь пойти учиться, я покажу, куда тебе нужно идти, – сказал он. – Место, где ты сможешь наполнить свою душу ярким светом вдохновения, а также насытить разум знаниями о древних и современных мыслителях. Это место – Академия Бригама Янга в Прово».
На следующий день Сьюзи села на поезд и отправилась на юг, чтобы посмотреть академию. Хотя эту академию основал ее отец, она мало что знала о ней и ее предназначении. Прибыв туда, она встретилась с ректором, ее старым школьным учителем Карлом Мазером. Он тепло поприветствовал ее и внес ее в списки академии14.
Тем временем на полуострове Калаупапа, что на острове Молокаи, Джонатану Напеле стало хуже. Когда он стал жить на полуострове среди прокаженных, эта болезнь, от которой страдали так много гавайцев, включая его жену Китти, не оказывала на него никакого влияния. Теперь же, почти пять лет спустя, заболел и он. Его лицо опухло настолько, что его было не узнать, и многие зубы выпали. Его руки, благословлявшие бесчисленное множество людей на протяжении более двадцати лет, покрылись язвами15.
26 января 1878 года Напела и Китти радушно приняли в своем доме двух миссионеров, Генри Ричардса и Киау Калаваиа, а также Неемию Кауэлау, председательствующее должностное лицо Церкви на острове Молокаи. Киау и Неемия уже давно были Святыми и жили на Гавайских островах. Они также служили на нескольких миссиях. Генри был младшим братом Апостола Франклина Ричардса и служил на своей первой миссии на островах в 1850-х годах, через несколько лет после крещения Напелы. В последний раз Генри видел Напелу в Солт-Лейк-Сити в 1869 году, но сейчас, по прошествии менее десяти лет, он был удивлен, насколько изменилась внешность Напелы16.
Следующий день был воскресеньем, и Напела планировал вместе со своими гостями навестить небольшие приходы на полуострове. Несмотря на болезнь, Напела продолжил возглавлять Церковь на Калаупапа, присматривая за 78 Святыми в двух небольших приходах. Но прежде чем Генри мог навестить поселения, ему нужно было предоставить разрешение посетителя отцу Дамиану, католическому священнику, служившему в качестве начальника колонии. Поскольку санитарное управление Гавайских островов рекомендовало посетителям не ночевать рядом с больными проказой, Генри должен был оставаться до утра в доме отца Дамиана.
На самом деле отец Дамиан уже заболел проказой, но болезнь пока еще находилась на ранней стадии, и никто не знал о состоянии его здоровья. Как и Напела, он посвятил свою жизнь заботе о духовном и физическом благополучии изгнанников на Калаупапа. Хотя они с Напелой расходились во взглядах по некоторым религиозным вопросам, они стали близкими друзьями17.
Утром Напела и Генри посетили собрание небольшого прихода в доме Лепо, президента небольшого прихода Святых на восточном берегу полуострова. На собрании присутствовало от 40 до 50 человек, многие из которых были не членами Церкви. Некоторые из них выглядели здоровыми. Другие были с ног до головы покрыты язвами. Видя все эти страдания, Генри заплакал. Они с Киау выступали по 45 минут каждый. Когда они закончили, Неемия и Напела кратко поделились своими мыслями.
После утреннего собрания Напела отвел Генри и Киау в другой небольшой приход на полуострове. Затем Генри провел оставшийся вечер и следующее утро, навещая вместе с отцом Дамианом самых тяжелых больных в поселении.
Напела, Неемия и Киау ожидали возвращения Генри. Прежде чем его гости уехали, Напела попросил их о благословении. Недалеко было то время, когда они окажутся прикованными к постели, и, вероятно, больше никогда не увидят Генри.
Генри возложил руки на голову Напелы и произнес слова благословения. После этого старые друзья с тяжелым сердцем распрощались, и Генри, Киау и Неемия отправились в обратный путь по крутой горной тропе18.
Позднее тем летом в сельском Фармингтоне в Юте Аурелия Роджерс ужинала с двумя видными руководителями Общества милосердия из Солт-Лейк-Сити, Элизой Сноу и Эмелин Уэллс. Женщины прибыли в Фармингтон на конференцию Общества милосердия, и у Аурелии, секретаря местного Общества милосердия, появилась мысль, которой она срочно хотела с ними поделиться19.
Аурелия прекрасно знала о потребностях детей. Когда ей было 12 лет, ее мама умерла, оставив ее со старшей сестрой присматривать за четырьмя младшими братьями и сестрами, пока их отец служил на миссии. Теперь, уже в возрасте сорока с лишним лет у нее было семеро детей, младшему из которых исполнилось лишь три года. Последнее время она беспокоилась о мальчиках в ее поселении. Они были довольно буйными и часто допоздна не ложились спать.
«Что наши девочки сделают ради хороших мужей? – спросила Аурелия за ужином. – Может быть, должна быть какая-то организация для мальчиков, которая поможет им научиться тому, как стать хорошими мужчинами?»
Элиза была заинтригована. Она согласилась, что мальчики нуждаются в большем духовном и нравственном руководстве, чем они получали в Воскресной или обычной школе.
Элиза поделилась этой идеей с Джоном Тейлором, который дал свое одобрение. Она также заручилась поддержкой Джона Хесса, епископа Аурелии. Элиза написала ему о предлагаемой организации, и епископ Хесс вскоре призвал Аурелию в качестве президента новой Ассоциации взаимного совершенствования Первоначального общества прихода.
Планируя, как ей найти общий язык с мальчиками в приходе, Аурелия поняла, что без девочек их собрания будут неполноценными. Она написала Элизе, спросив, должна ли она также пригласить девочек войти в Первоначальное общество.
«У нас должны быть и мальчики, и девочки, – ответила ей Элиза. – Они должны обучаться вместе»20.
Одним воскресным днем в августе 1878 года в Фармингтоне Аурелия и епископ Хесс встретились с родителями, чтобы организовать Первоначальное общество. Первым выступил епископ. «Надеюсь, что родители ощутят важное значение этого изменения, – сказал он. – Если что-то в этой жизни и должно поглотить внимание родителей, так это забота об их детях». Он рукоположил Аурелию и ее советниц, и Аурелия решительно высказалась о необходимости сформировать организацию, которая помогала бы родителям в обучении детей.
«Я чувствую, что этот шаг принесет много пользы», – сказала она. Затем она сравнила детей в Фармингтоне с садом молодых фруктовых деревьев. «Нужно следить за корнями деревьев, – сказала она, – поскольку если корни здоровы, то и дерево будет здоровым, и уже не будет больших проблем с ветками»21.
Два воскресенья спустя на первое собрание Первоначального общества пришло более двухсот детей. Аурелия делала все возможное для поддержания порядка. Она разделила детей на классы по возрасту и поручила старшему ребенку в каждом классе следить за остальными. На следующем собрании она пригласила детей поднять руку в знак поддержки ее и других руководителей.
Ее обучение было простым и искренним: ни один ребенок ничем не лучше другого. Следует избегать споров с окружающими и отвечать добром на зло22.
В сентябре 1878 года, приблизительно через месяц после организации Первоначального общества Президент Тейлор отправил Апостолов Орсона Пратта и Джозефа Ф. Смита на миссию, чтобы собрать побольше информации о начальном периоде истории Церкви. Орсон был церковным историком, а Джозеф уже давно трудился в офисе историка.
По пути на восток Орсон и Джозеф остановились в штате Миссури, чтобы навестить Дэвида Уитмера, одного из Трех свидетелей Книги Мормона. Апостолы хотели побеседовать с ним и узнать, согласится ли он продать им рукопись, с которой печатник набирал первое издание Книги Мормона. Мартин Харрис умер в Юте в 1875 году, и Дэвид был единственным из Трех свидетелей, оставшимся в живых.
Дэвид согласился поговорить с Апостолами в их гостиничном номере. Он так и не вернулся в Церковь после своего отлучения в 1838 году, хотя недавно помогал с основанием церкви, которая использовала Книгу Мормона в качестве Священного Писания. Дэвид, которому теперь было более 75 лет, выразил удивление, когда Орсон представился. В 1835 году Дэвид помогал Джозефу Смиту, Оливеру Каудери и Мартину Харрису в призвании Орсона в качестве одного из первых Апостолов этого устроения. В то время Орсон был застенчивым худощавым молодым человеком. Теперь же у него был живот, залысина и длинная белая борода23.
Вскоре после начала беседы Орсон спросил Дэвида, помнит ли тот время, когда он видел золотые листы, которые Джозеф Смит использовал для перевода Книги Мормона.
«Это было в июне 1829 года, – сказал Дэвид. – Джозеф, Оливер и я… мы будто только что сидели на бревне, когда нас озарил свет». Дэвид рассказал, что тогда им явился Ангел, который принес древние летописи, Урим и Туммим и другие нефийские артефакты.
«Я видел их так же ясно, как вижу эту кровать, – сказал он, ударив рукой по кровати рядом с собой. – Я слышал голос Господа, так отчетливо, как ничто иное в жизни, и он провозгласил, что летописи на листах Книги Мормона были переведены даром и силой Божьей».
Орсон и Джозеф задали другие вопросы о прошлом Церкви, и Дэвид ответил на них настолько подробно, как только мог. Они спросили о рукописи печатника, которую Оливер Каудери дал Дэвиду. «Согласились бы вы ее продать?» – спросил Орсон.
«Нет. Оливер наказал мне хранить ее у себя, – ответил Дэвид. – Я почитаю эти вещи священными и не расстанусь с ними и не променяю их на деньги»24.
На следующий день Дэвид показал эту рукопись Апостолам. В этот момент он отметил, что Господь хочет, чтобы Его слуги распространили Книгу Мормона по всему миру.
«Да, – ответил Джозеф, – и мы принесли ее датчанам, шведам, испанцам, итальянцам, французам, немцам, валлийцам и жителям островов морских».
«Как вы видите, отец Уитмер, – продолжил Джозеф, – Церковь не бездействует»25.
Позднее той же осенью в Юте 67-летняя Эн Софи Дориус отправилась вместе со своим старшим сыном Карлом в храм в Сент-Джордже. Прошло уже почти 30 лет с тех пор, как Эн Софи развелась с отцом Карла, Николаем, после того, как тот присоединился к Святым последних дней. Она уже отбросила всякую ожесточенность по отношению к Церкви, приняла вечное Евангелие и оставила свою родную Данию, чтобы собраться в Сионе. Сейчас она намеревалась принять участие в священных таинствах, которые станут началом восстановления ее разрушенной семьи26.
Эн Софи эмигрировала в Юту в 1874 году, через два года после смерти Николая. До того как его не стало, Николай выразил надежду, что они с Эн Софи будут когда-нибудь запечатаны вместе на вечность27.
Прибыв в Юту, Эн Софи поселилась в Долине Санпит по соседству с семьями трех своих детей, оставшихся после Николая, – Карлом, Йоханом и Августой. В течение этих лет Эн Софи видела своих сыновей, когда те служили на нескольких миссиях в Скандинавии. Но когда она воссоединилась с Августой, которой исполнилось 36 лет и у которой было семеро детей, они впервые увидели друг друга спустя двадцать с лишним лет28.
Поселившись в Эфрейме, Эн Софи посвятила себя новой жизни в качестве матери и бабушки. Когда в 1877 году Бригам Янг и другие руководители Церкви реорганизовали приходы и колья, они разделили приход Эфрейма пополам и призвали Карла служить в епископом Южного прихода Эфрейма. После этого, когда Эн Софи посещала какую-то пьесу или музыкальное представление в городе, она не покупала билет, а просто говорила с улыбкой: «Я мама епископа Дориуса».
В Дании Эн Софи была известным пекарем, и ее таланты весьма пригодились ее семье в Юте после ее приезда. Ей нравилось красиво одеваться на различные встречи, где подавалась датская выпечка. На свой день рождения она обычно прикрепляла к платью красную герань, пекла большой торт и приглашала всю семью и друзей, чтобы вместе отпраздновать его29.
Эн Софи и Карл вошли в храм в Сент-Джордже 5 ноября, и Эн Софи крестилась за свою маму и сестру, которые умерли, когда она была еще маленькой. Карл выполнил таинство за отца Эн Софи. На следующий день Эн Софи получила свое облечение и позже выполнила таинство за свою маму и сестру, в то время как Карл сделал это за своего дедушку. Родители Эн Софи также были запечатаны вместе, и они с Карлом выступили в роли доверенных лиц.
В тот день, когда Эн Софи получила свое облечение, она была запечатана с Николаем, которого представлял Карл, что восстановило связь, разрушенную в земной жизни. Затем Карл был запечатан со своими родителями, и в качестве доверенного лица его отца выступил Апостол Эрастус Сноу, один из первых миссионеров в Дании30.
В начале января 1879 года Эмелин Уэллс и Зина Призендия Уильямс, одна из дочерей Бригама Янга, покинули Юту, чтобы посетить национальную конференцию борцов за права женщин в Вашингтоне, федеральный округ Колумбия31. Со времени проведения «собраний негодования» в 1870 году женщины из числа Святых последних дней продолжили публично отстаивать права женщин в Юте и по всей стране. Их деятельность даже привлекла внимание некоторых выдающихся гражданских активистов, выступавших за права женщин, включая Сьюзен Б. Энтони и Элизабет Кэйди Стэнтон, которые летом 1871 года вместе приехали в Солт-Лейк-Сити, чтобы выступить перед женщинами из числа Святых последних дней32.
В ходе конференции в Вашингтоне Эмелин и Зина Призендия намеревались оказать влияние на конгресс в интересах Церкви и женщин в Юте. Недавно в рамках постоянной работы по ослаблению Святых на политической сцене некоторые законодатели предложили лишить женщин в Юте избирательного права. Эмелин и Зина Призендия хотели отстоять свое избирательное право, выступить против попыток государства вмешиваться в дела Церкви и добиться политической поддержки в тот период, когда Верховный суд США повторно рассматривал дело по обвинению Джорджа Рейнольдса в двубрачии33.
Эмелин не впервые взяла на себя выполнение столь сложной задачи для Церкви. В 1876 году в самый разгар нашествия саранчи Бригам Янг, Элиза Сноу и руководители движения по пропагандированию умеренности призвали ее возглавить работу по заготовке запасов зерна. К концу 1877 года она руководила Обществами милосердия и Ассоциациями молодых женщин в работе по сбору более десяти тысяч бушелей (около 300 тонн) зерна и строительству двух зернохранилищ в Солт-Лейк-Сити. Следуя ее наставлениям, многие Общества милосердия на той территории стали запасать зерно в мешках в зданиях Общества милосердия или в приходских зданиях34.
Эмелин, полигамная жена Дэниэла Уэллса, также была известна как непоколебимая защитница многоженства и прав женщин из числа Святых последних дней. В 1877 году она стала редактором газеты Woman’s Exponent где выражала свои взгляды по различным вопросам, как политическим, так и духовным. Хотя после того, как она возглавила газету, у нее было очень много работы, она верила, что это издание жизненно важно для дела Святых последних дней35.
«Наша газета делает общество лучше и приносит ему пользу, – отметила Эмелин в дневнике вскоре после того, как стала редактором Woman’s Exponent. – Я желаю сделать все, что в моих силах, чтобы помочь поднять уровень жизни моего народа, особенно женщин»36.
Когда Эмелин и Зина Призендия прибыли в Вашингтон, Джордж К. Кэннон, Сьюзен Б. Энтони и Элизабет Кэйди Стантон поприветствовали их в городе. Они также узнали, что двумя днями ранее Верховный суд единогласно поддержал обвинение Джорджа Рейнольдса, постановив, что конституция США защищает религиозные убеждения, но не обязательно религиозные деяния. Решение суда, которое нельзя было обжаловать, означало, что федеральное правительство вправе принимать и приводить в жизнь законы, запрещающие многоженство37.
В последующие дни Эмелин и Зина Призендия приняли участие в женской конференции, отстаивая многоженство и свое избирательное право. «Женщины Юты никогда не нарушали законов той территории, – провозгласила Эмелин, – и было бы несправедливо, как и неблагоразумно, лишать их этого права».
«Женщины Юты не желают отказываться от своих прав, – добавила Зина Призендия, – но хотят помогать своим сестрам по всей стране»38.
13 января Эмелин, Зина Призендия и две другие женщины, участвовавшие в конференции, отправились в Белый дом, чтобы встретиться с президентом Ратерфордом Хейсом. Президент пригласил их в свою библиотеку и вежливо выслушал, пока они зачитывали резолюции конференции, включая и те, в которых порицали его за то, что он не прилагает больших усилий для отстаивания прав женщин.
Эмелин и Зина Призендия также советовали президенту не вводить в действие антиполигамный закон Моррила 1862 года. «Многие тысячи женщин станут изгоями, – сказали они, – и их дети станут для мира незаконнорожденными».
Президент Хейс выразил сочувствие, но не дал никаких обещаний помочь. Вскоре в комнату вошла его жена Люси; она благосклонно выслушала прошение Эмелин и Зины Призендии и провела для них экскурсию по Белому дому39.
В последующие недели Эмелин и Зина Призендия выступали перед комитетом конгресса и общались с видными политическими деятелями в интересах Святых. Они также зачитали перед конгрессом меморандум, в котором просили отменить закон Моррила. В этом меморандуме они просили конгресс принять законы, в которых будет признан правовой статус жен и детей в существующих полигамных браках40. На некоторых людей произвело впечатление то, с какой смелостью они отстаивали убеждения Святых. Другие относились к ним, как к какому-то курьезу или выражали недовольство тем, что полигамным женам позволено выступать на национальной конференции, посвященной правам женщин41.
Перед отъездом из Вашингтона Эмелин и Зина Призендия посетили два приема, организованных Люси Хейс. Несмотря на все свои старания, Эмелин и Зине Призендии не удалось изменить мнение президента о Святых, и он по-прежнему был полон решимости уничтожить «светскую власть» Церкви в Юте. И все же Эмелин была благодарна за доброту Люси и восхищалась ее нетребовательностью, обаятельностью и решительным нежеланием подавать спиртные напитки в Белом доме.
На приеме 18 января Эмелин передала Люси экземпляр The Women of Mormondom и личное письмо. Внутри книги она написала короткое послание:
«Пожалуйста, примите это в знак почтения от мормонской жены»42.