Глава 20
Трудные времена
Вскоре после окончания Сельскохозяйственного колледжа штата Юта 22-летняя Эвелин Ходжес отказалась от оплачиваемой должности школьного учителя, чтобы посвятить себя добровольному служению в качестве социального работника в Департаменте социальной службы Общества милосердия в Солт-Лейк-Сити1.
Ее родители были этим недовольны. Хотя ее мама была очень активной в Обществе милосердия, она не считала, что социальная работа – это то, чем должна заниматься ее дочь. А ее отец просто хотел, чтобы она осталась на семейной ферме в Логане.
«У меня одна живущая дочь, и я обязан иметь возможность обеспечивать ее, – сказал он. – Оставайся дома. Получи степень магистра, получи докторскую степень – все, что захочешь. Но оставайся дома»2.
Наконец Эвелин пришла с родителями к соглашению. Она в течение девяти недель будет трудиться в качестве социального работника на добровольных началах, и если к тому времени Общество милосердия не предложит ей оплачиваемую работу, она вернется домой.
В свое первое воскресенье в Солт-Лейк-Сити Эвелин пришла в дом Эми Браун Лайман, Первой советницы в Генеральном президентстве Общества милосердия и директора Социальной службы Общества милосердия. Эми не встретила ее у двери. Эвелин нашла ее на втором этаже дома, где она сидела на постели, скрестив ноги, и увлеченно что-то шила. На ней было помятое платье, а вокруг были раскиданы принадлежности для шитья.
Внешний вид и равнодушие Эми расстроили Эвелин. Она начала задаваться вопросом, правильно ли она вообще поступила, приехав в Солт-Лейк-Сити. Действительно ли она хочет работать на эту женщину?3
За последующие девять недель Эвелин поняла, что хочет. Трудясь в качестве социального работника для приблизительно восьмидесяти семей, она много ходила по всему городу и хорошо изучила его улицы и переулки. Сперва ей было неловко говорить с незнакомцами, но вскоре она стала находить радость и удовлетворение, помогая нуждающимся. Когда девять недель спустя приехали ее родители, чтобы забрать ее домой, она впала в отчаяние. Общество милосердия все еще не предложило ей работу.
Но спустя три дня после того, как Эвелин вернулась домой в Логан, ей позвонила Эми. Социальный работник Общества милосердия только что приняла предложение о работе в больнице неподалеку, и Эми хотела узнать, сможет ли Эвелин занять ее место.
«О, да!» – ответила Эвелин. Она даже не спросила, сколько Эми будет ей платить.
В то время отец Эвелин был в отъезде, и он огорчился, узнав, что она согласилась на эту работу в его отсутствие. Она не хотела его огорчать, но имела серьезные намерения в отношении своей новой карьеры4.
В Солт-Лейк-Сити Эвелин работала непосредственно с местными епископами, которые направляли в Общество милосердия вдов, лиц с ограниченными возможностями, семьи без работы и других людей, находившихся в отчаянных обстоятельствах5. Под руководством епископа она помогала разрабатывать план оказания помощи в каждой отдельной ситуации. Она также взаимодействовала с приходами и местными органами власти для выделения денег нуждающимся из пожертвований от поста, а также из средств Общества милосердия и местных окружных благотворительных организаций.
В соответствии с церковными указаниями того времени людей призывали получать помощь от государства прежде, чем обращаться к Церкви, так что многие семьи, с которыми работала Эвелин, получали помощь из обоих источников. Такая помощь, однако, обычно была небольшой, и она всегда спрашивала своих клиентов, какое содействие могли бы оказать родственники, друзья или соседи6.
В октябре 1929 года, через несколько месяцев после возвращения Эвелин в Солт-Лейк-Сити, фондовый рынок США рухнул. Сперва резко упавшие котировки акций в далеком Нью-Йорке, похоже, никак не повлияли на количество подопечных Эвелин. Более того, к весне 1930 года экономика, казалось, начала восстанавливаться7.
Но это восстановление было неустойчивым. Физические лица и предприятия с большими долгами не могли их выплачивать. Люди начали тратить меньше денег, спрос на товары и услуги стал падать8. Юта пострадала особенно сильно. Когда фондовый рынок рухнул, ее экономика, в значительной мере зависящая от экспорта полезных ископаемых и сельскохозяйственной продукции, уже находилась в бедственном положении. Как только упали цены на все основные товары, производители уже не могли получать прибыль или платить работникам, и многие быстро оказались без работы. В довершение всего, еще у меньшего числа людей были деньги, чтобы жертвовать их благотворительным организациям для помощи нуждающимся. Поступления от десятины и других церковных пожертвований также снизились.
Вскоре после столетнего юбилея Церкви Эвелин начала замечать все больше семей, которые не могли свести концы с концами. В их сердца стал вселяться страх9.
Вечером 19 мая 1930 года в Кейптауне Уильям и Клара Дэниэлсы принимали у себя в гостях президента Южноафриканской миссии Дона Далтона. Семья Дэниэлсов проводила у себя дома небольшое религиозное собрание для обсуждения главы из книги Джеймса Э. Талмейджа Jesus the Christ [Иисус есть Христос]. Там также была взрослая дочь Уильяма и Клары, Элис10.
Дэниэлсы проводили у себя такие вечерние собрания по понедельникам с 1921 года. Эти встречи были убежищем от межрасовой неприязни, с которой они сталкивались повсюду. В Кейптауне церкви и школы были разделены по расовому признаку: черные и мулаты посещали одни места, а белые – другие. Но цвет кожи не был препятствием для посетителей религиозных собраний в доме Дэниэлсов. Уильям и Клара, у которых в роду были чернокожие и представители стран Юго-Восточной Азии, были рады всем, кто хотел прийти. Президент Далтон и миссионеры, которые часто посещали эти собрания, были белыми11.
Впервые Уильям узнал о восстановленном Евангелии от своей сестры Филлис, которая присоединилась к Церкви вместе с мужем и перебралась в Юту в начале 1900-х годов. Несколько лет спустя, в 1915 году, Уильям познакомился с миссионером из числа Святых последних дней, чья искренность и самоотверженная преданность Евангелию привлекли его внимание12.
Заинтересовавшись Церковью, Уильям вскоре посетил Юту, чтобы побольше узнать о Святых последних дней. Увиденное его впечатлило. Он восторгался верой членов Церкви и высоко ценил их преданность Иисусу Христу и Новому Завету. Он также дважды встречался с Президентом Джозефом Ф. Смитом, который сказал ему, что пока не пришло то время, когда мужчины африканского происхождения смогут получить священство.
Слова Пророка беспокоили Уильяма. Хотя протестантская церковь, которую он посещал в Южной Африке, была разделена по расовому признаку, это не мешало ему служить старейшиной в своем приходе. Если он присоединится к Святым последних дней, то не сможет обладать похожим чином. Однако Президент Смит дал Уильяму благословение, пообещав, что когда-нибудь тот будет обладать священством, даже если это будет в следующей жизни. Это благословение тронуло Уильяма и дало ему надежду. Он крестился в Юте и вскоре вернулся домой в Южную Африку13.
С тех пор Уильям бок о бок с белыми прихожанами поклонялся Богу в небольшом Моубрейском приходе в Кейптауне. В нем он делился свидетельством и произносил молитвы. Он также помогал собирать деньги на новый орган для дома собраний14. Вместе с Кларой, которая присоединилась к Церкви через несколько лет после его крещения, он также проявлял особый интерес к встречам с миссионерами. Супруги часто устраивали обеды, чтобы поприветствовать новых миссионеров, попрощаться с отъезжающими старейшинами и отметить дни рождения и праздники. Чтобы помочь молодым людям чувствовать себя комфортно у него дома, Уильям иногда включал на своем проигрывателе национальный гимн США или организовывал игры в бейсбол15.
Но не все прихожане были доброжелательны. Недавно Уильям узнал, что некоторые члены Церкви не принимали его семью в качестве полноправных членов общины, а президенту Далтону рассказывали о гостях, которые переставали проявлять интерес к Церкви, когда видели в приходе в Моубрее представителей различных рас16.
Однажды Уильям сказал Кларе, что подумывает уйти из Церкви. «Послушай, – сказала она, – ты был в Солт-Лейк-Сити и крестился. Зачем отказываться от всего этого сейчас?»17
Слова Клары, наряду с теми небольшими религиозными собраниями по вечерам в понедельник, дали ему силы, чтобы сохранить веру, несмотря на его сомнения. Тем вечером весной 1930 года Дэниэлсы и их гости по очереди читали книгу Jesus the Christ, после чего обсуждали историю о том, как Спаситель усмирил бушующее море.
Этот отрывок напомнил им о необходимости обращаться ко Христу в час испытаний. Человеческая сила часто имеет свои пределы. Но Христос мог избавить любого простым повелением: «Умолкни, перестань»18.
Днем 24 июня 1930 года на дом Швейцарско-немецкой миссии в Базеле обрушился град размером с голубиное яйцо. В течение последней недели здесь проживали Йон и Лия Уидтсоу, которые рассказывали президентам миссий и их женам о потребностях и обязанностях миссионеров. Каждый день был наполнен долгими собраниями и интересными обсуждениями, связанными с делами Церкви в Европе. Сильный шум от града необычным образом нарушил ход конференции19.
Лия никогда не была так занята на своей миссии. Она отвечала за обучение жен президентов миссий, которые должны были помогать европейским Святым с организацией Обществ милосердия, Ассоциаций взаимного совершенствования девушек и Первоначальных обществ в их округах и небольших приходах. Поскольку руководители Церкви наставляли Святых оставаться на родине, созидая Сион по всему миру, Лия считала, что местным Святым необходимо брать на себя ведущую роль в этих организациях20. В некоторых небольших приходах миссионеры служили в качестве президентов объединенных Ассоциаций взаимного совершенствования. Но Лия просила о том, чтобы в каждом приходе была Ассоциация взаимного совершенствования девушек с президентом из числа местных жителей, двумя советницами, секретарем и необходимым количеством помощников.
Более того, от жены президента миссии не ожидалось, что она будет лично курировать каждую организацию. Она была просто одной женщиной и не могла эффективно выполнять всю работу. На самом деле, не делегируя обязанности местным руководителям, она будет сильно препятствовать росту этих организаций. Лия хотела, чтобы руководители миссий вдохновляли и обучали европейских Святых, помогая им самим становиться руководителями21.
27 июня Лия обратилась к женщинам, обратив их внимание на потребность в более крепких Ассоциациях взаимного совершенствования девушек в Европе. Ассоциация была разделена на две программы: «Улей» и «Жницы». «Улей» представлял собой трехлетнюю программу для любой девушки в возрасте 14 лет и старше. Завершив программу «Улей», девушка переходила в программу «Жницы», которая была менее регламентирована и готовила их к взрослой жизни. В «Улее» в Европе уже было две тысячи девушек, и Лия призывала женщин продвигать эту программу в своих миссиях22.
Она также объявила о том, что Генеральный президент Ассоциации взаимного совершенствования девушек, Руфь Мэй Фокс, недавно уполномочила ее составить европейское издание руководства для девушек в классе «Улей». Действующее пособие было разработано с целью укрепления молодых женщин посредством различных мероприятий в помещении и на открытом воздухе. И все-таки некоторые части руководства были, главным образом, рассчитаны на девушек в США, что делало его непригодным для использования в других странах. Лия представила женам президентов миссий свои идеи в отношении нового руководства, а они поделились рекомендациями относительно того, как адаптировать его к потребностям молодых женщин в Европе23.
После конференции Лия написала Первому Президентству о своей работе. «Я чувствую, что можно справедливо говорить о некоторой мере успеха, – отметила она. – Женщины в каждой из миссий все больше и больше осознают свою потребность в росте и свою обязанность принимать непосредственное участие в жизни Церкви».
Она понимала, что все еще есть к чему стремиться. «Люди пока не научились поддерживать друг друга в должности руководителей, – написала она. – Они должны научиться этому как здесь, так и дома». В течение следующего года она планировала акцентировать внимание на том, насколько важно поддерживать местных должностных лиц и руководителей Церкви.
«Каждый день в течение всего прошлого года я без остановки трудилась, едва ли имея время на передышку», – добавила она. Но она никогда не чувствовала себя лучше. «Я чувствую себя гораздо моложе и намного счастливее, чем когда я сюда приехала, – писала она. – За это я благодарна, во-первых, Небесному Отцу, а затем – вам, нашим руководителям и друзьям»24.
Той осенью в Тильзите, Германия, 10-летняя Хельга Мисзус крестилась в реке Мемель. Было холодно, но усыпанное звездами небо над головой было очень красивым. Выйдя из воды, Хельга еле сдерживала радость, которую испытывала от знания о том, что стала членом Церкви Иисуса Христа Святых последних дней25.
Это было богатое на события время в ее жизни. Она решила пойти в новую школу и сперва была рада этим переменам. Школа была недалеко от дома, и там должны были быть многие ее друзья и соседи. Но вскоре она пожалела о своем решении. Судя по всему, она не понравилась своей учительнице, мисс Мол.
Однажды Хельгу попросили предоставить в школу формуляр с личной информацией. Просматривая его, мисс Мол презрительно фыркнула, увидев, что Хельга является Святой последних дней. Хотя в Германии проживало больше членов Церкви, чем в любой другой стране, не считая США, они были не так известны или уважаемы.
«Это не религия, – сказала мисс Мол Хельге. – Это секта и очень плохая!»26
Слово «секта» задело Хельгу. Она не привыкла к такому плохому отношению к себе из-за своей веры, поэтому пошла домой и рассказала маме о том, что заявила мисс Мол. Мама просто взяла листок бумаги и написала учительнице письмо, напомнив ей, что ее не касается, в какую церковь ходит Хельга и ее семья.
Вскоре после этого мисс Мол пришла в класс вместе с директором. Все девочки встали, и мисс Мол подошла в Хельге, которая была в первых рядах класса.
«Вот она, – сказала мисс Мол, указывая пальцем на Хельгу. – Она принадлежит к той ужасной секте».
Директор какое-то время стоял там, пристально смотря на Хельгу, словно она какое-то чудовище. Хельга стояла с высоко поднятой головой. Она любила свою религию и не стыдилась ее27.
После этого многие подруги Хельги перестали с ней играть. Когда она ходила в школу и потом обратно домой, ученики иногда бросали в нее камни или плевались в нее. Однажды, вернувшись домой с уроков, Хельга поняла, что забыла пальто. Она поспешила назад в школу и нашла его там же, где и оставила. Но подняв его, увидела, что в него кто-то высморкался28.
Одноклассники Хельги продолжали измываться над ней, но каждый раз она мысленно пела песню, которую выучила в Церкви, и это придавало ей сил. На английском она называлась «I Am a Mormon Boy [Я – мормонский мальчик]», но в переводе на немецкий она относилась ко всем детям из числа Святых последних дней.
Я ребенок, и я мормон,
Я ребенок и мормон;
Даже сам царь позавидовал бы мне,
Ведь я ребенок и мормон29.
30 января 1931 года Эвелин Ходжес и другие социальные работники Общества милосердия в Солт-Лейк-Сити стояли у окон второго этажа в Здании Председательствующего Епископа, где располагалась Социальная служба Общества милосердия. На улице в сторону капитолия штата Юта шли почти полторы тысячи демонстрантов, чтобы попросить членов законодательного собрания оказать помощь растущему числу безработных в штате30.
Глядя на демонстрантов, Эвелин удивлялась, что они не выглядели разгневанными или агрессивными. Помимо плакатов и транспарантов с призывами к другим работникам присоединяться к ним, они несли два американских флага. Многие из них просто плелись с поникшей головой и обреченным видом. Можно даже было сказать, что они выглядели грустными31.
До начала этих трудных времен Эвелин работала в основном с теми, кто был без работы из-за слабого здоровья или каких-то физических недостатков. Сейчас же она видела все больше и больше готовых работать людей, которые просто не могли найти работу. Некоторые из них были квалифицированными рабочими. Другие – студентами или выпускниками университетов. Многие их них утратили чувство собственного достоинства и не хотели просить о помощи32.
Один мужчина, с которым она говорила, в течение многих лет обеспечивал свою жену и детей. Они жили в комфортном доме в хорошем районе. Но сейчас он не мог найти работу, и его семья почти впала в отчаяние. В слезах он признался Эвелин, что у них дома из еды остались только мука и соль. Необходимость просить денег, чтобы помочь своей семье, несомненно, мучила его, но какой у него был выбор?33
Эвелин регулярно имела дело с подобными ситуациями. Но из-за ухудшения экономической ситуации Общество милосердия не могло позволить себе нанять более пяти социальных работников, в связи с чем Эвелин была завалена работой. Часто она мало что могла сделать, кроме как быстро оценить ситуацию человека, прежде чем подать запрос на предоставление базовых продуктов питания, помощи с оплатой аренды за один месяц или некоторого количества угля на зиму34.
Генеральный президент Общества милосердия, Луиза Й. Робисон, и ее советницы регулярно встречались с Председательствующим Епископством для организации деятельности по обеспечению благосостояния Святых. Похожим образом, епископы и руководители Общества милосердия трудились вместе для выявления испытывающих трудности людей в своих приходах и обеспечения их всем самым необходимым. Местные органы власти и некоторые компании также пытались искать нестандартные способы обеспечивать работников едой и работой. Местный окружной товарный склад в Солт-Лейк-Сити раздавал бесплатную еду. Правительство города создало временные рабочие места, чтобы обеспечить работой более десяти тысяч безработных мужчин – они убирали снег или кололи дрова.
Несмотря на это, руководители Церкви и общественные деятели стали быстро приходить к понимаю того, что их совместных усилий и ресурсов недостаточно, чтобы справиться с экономическим кризисом35.
Вскоре рабочий день Эвелин, а также Эми Браун Лайман и других социальных работников Общества милосердия стал еще длиннее. Иногда казалось, что дни не имеют конца. Будни и выходные часто сливались воедино. Поскольку документация, связанная с социальной работой, была конфиденциальной, Эвелин старалась работать с ней только в офисе. Но с ростом обязанностей она стала брать ее домой в портфеле, чтобы работать днем в субботу или воскресенье.
Работа Эвелин требовала от нее слишком многого, и это было настолько изнурительно, что у нее начались проблемы со здоровьем. Но она не могла забыть лица тех подавленных людей, которые шли к капитолию штата. Члены законодательного собрания по большей части проигнорировали их мольбы и отказались предоставить безработным льготы. Теперь картина их безнадежного и отчаянного состояния не выходила у нее из головы. Каждый раз, когда она думала об этом, ей хотелось плакать36.