Глава 10
Время имеет решающее значение
Весной 1966 года доктор Азиз Атия последовал за работником Метрополитен-музея в Нью-Йорке в хранилище документов. Осмотревшись, он нашел папку и открыл ее; увиденное привело его в изумление.
Внутри были обрывки древнеегипетского папируса. Сам папирус был сильно поврежден, но Азиз мог легко различить изображение двух людей, один из которых лежал на кушетке в форме льва, а другой стоял рядом. Та часть папируса, на которой были изображены руки и тело человека на кушетке, а также голова стоящего, отсутствовала. Неумело стараясь сохранить документ, кто-то приклеил папирус на лист бумаги и в общих чертах набросал недостающие части.
Азиз не был членом Церкви Иисуса Христа Святых последних дней, но, как профессор истории и лингвистики в Университете Юты, жил среди Святых достаточно долго, чтобы понять, что видит изображение из Книги Авраама в Драгоценной Жемчужине.
Вместе с этим изображением также хранились девять других фрагментов папируса. В процессе их изучения Азиз нашел свидетельство, удостоверяющее, что они когда-то были собственностью Пророка Джозефа Смита. Свидетельство было датировано 1856 годом и подписано Джозефом Смитом III, Эммой Смит и вторым мужем Эммы, Льюисом Бидамоном.
Фрагменты входили в комплект папирусных свитков, которые Пророк Джозеф и другие Святые получили в результате приобретения четырех мумий у участника выставки памятников древности в 1835 году. Семь лет спустя он опубликовал изображения с папируса вместе с переводом, получившим название Книга Авраама. Через несколько лет после смерти Джозефа Эмма продала мумии и папирусы, и новый владелец разделил их и продал некоторые из них музею неподалеку. В течение десятилетий эти свитки считались сгоревшими в пожаре, но каким-то образом коллекция из нескольких фрагментов оказалась в восточной части страны в Метрополитен-музее.
«Этим документам здесь не место», – сказал Азиз. Он знал, как важны эти фрагменты для Церкви, и решил помочь вернуть их Святым.
В том же году 14-летняя Исабель Сантана была в растерянности, оказавшись в новой обстановке. Она только недавно уехала из дома в Сьюдад-Обрегон, городке на севере Мексики, чтобы учиться в принадлежащей Церкви школе в Мехико под названием Centro Escolar Benemérito de las Américas. Столица была огромным мегаполисом, в котором проживало семь миллионов человек и, казалось, каждый из них одевался и говорил не так, как те, кого она знала дома.
То, как они говорили «пожалуйста», «спасибо» и «извините», звучало пустой формальностью. Люди на севере страны общались иначе.
Восстановленное Евангелие пустило корни в Мексике в XIX веке, и сейчас в стране было два крепких кола. На протяжении последних двух десятилетий число Святых последних дней в Мексике выросло с примерно пяти тысяч до более чем 36 тысяч человек.
С ростом количества членов Церкви ее руководители хотели убедиться в том, что у подрастающего поколения мексиканских Святых есть все возможности для получения обычного и профессионального образования. В 1957 году Первое Президентство создало комитет для изучения возможностей получения образования в Мексике и выработки рекомендаций для учреждения церковных учебных заведений по всей стране. Выяснив, что в городах не хватает учебных заведений для обеспечения потребностей быстро растущего населения Мехико, комитет предложил открыть по всей стране по крайней мере десяток начальных школ, а также среднюю школу, колледж с двухгодичным курсом обучения и педагогическое училище в Мехико.
В то время Церковь управляла учебными заведениями в Новой Зеландии, а также на Западном Самоа, Американском Самоа, Тонга, Таити и Фиджи. К тому моменту как несколько лет спустя Церковь открыла две начальные школы в Чили, она уже вела образовательную деятельность в Мексике. Когда Исабель приехала в Benemérito, в 25 церковных начальных школах и двух средних школах в Мексике насчитывалось 3800 учеников.
Benemérito представляло собой трехгодичную среднюю школу. Она открылась в 1964 году на 115 гектарах сельскохозяйственной земли к северу от Мехико. Изначально Исабель узнала об этой школе, когда посещала управляемую Церковью начальную школу в Обрегоне. Хотя ей не нравилось жить более чем в полутора тысячах километрах от дома и семьи, ей очень хотелось посещать занятия и учиться новому.
Все, кто работали в школе, были из числа Святых последних дней и родом из Мексики. Ученики должны были посещать занятия по испанскому и английскому языкам, математике, географии, мировой истории, истории Мексики, биологии, химии и физике. Они также могли дополнительно выбрать занятия по рисованию, физкультуре и прикладным наукам. Программа семинарии, действовавшая отдельно от школьной программы, давала ученикам возможность получить религиозное образование.
Отец Исабель, который не был членом Церкви, поддерживал ее желание учиться в Benemérito и согласился позволить ей и ее сестре Ильде посещать ее вместе. Ильда была на год младше, но еще со времен начальной школы они с Исабель были в одном классе, поскольку Исабель не хотела идти в школу одна.
Исабель и Ильда поехали в Benemérito вместе с мамой. Когда они туда прибыли, школа все еще строилась – все вокруг было разрыто, а рядом находились несколько учебных корпусов и 15 коттеджей, в которых жили ученики. Даже несмотря на это, размер территории поразил Исабель.
Их с группой отправили в коттедж №2, где их тепло поприветствовал комендант. Он показал им стиральные машины, шкафы для хранения вещей и спальни, в каждой из которых было по две двухъярусных кровати. В этом доме с четырьмя спальнями также была столовая, кухня и гостиная.
Исабель проводила много времени, наблюдая за другими учениками и стараясь адаптироваться к незнакомой культуре. В Benemérito училось около 500 человек, большинство из которых были из южной части Мексики. Их жизненный опыт отличался от опыта Исабель, и она обнаружила, что их еда также более разнообразна. Ее удивили более острые блюда и большое количество ингредиентов.
Несмотря на культурные различия, каждый ученик в Benemérito должен был соблюдать одни и те же правила. У них был строгий распорядок, включавший ранний подъем, домашние дела и посещение занятий. Их также призывали развивать устойчивые духовные привычки, такие как посещение церкви и молитва. Исабель выросла в семье, члены которой принадлежали к различным конфессиям, поэтому они с сестрой не занимались этим на регулярной основе, пока не приехали в Benemérito.
Через несколько дней после приезда Исабель заметила, что некоторые студенты начинают тосковать по дому и уезжать. Но несмотря на всю эту новизну – людей, еду и традиции, – она была исполнена решимости остаться и добиться своего.
«Просто невозможно себе представить, что мне скоро исполнится 94 года», – написал Президент Дэвид О. Маккей в дневнике 1 января 1967 года. Он провел этот день в тишине у себя дома, размышляя о своем богатом жизненном опыте. «Это была счастливая и интересная жизнь, – подумал он. – Какой долгий срок, и все-таки как же быстро он прошел».
Но даже находясь в ожидании нового года, Пророк был обеспокоен. «Наш старый мир полон проблем», – написал он. Каждый день газеты и телевидение изобиловали сообщениями о войнах, расовых волнениях, политической нестабильности и стихийных бедствиях. Напряженность между США и Советским Союзом оставалась высокой. Многие люди в Азии, Африке и Центральной и Южной Америке были вовлечены в жестокие региональные конфликты, целью которых было свержение правительств и разделение общества.
Президента Маккея особенно тревожила гражданская война во Вьетнаме, государстве на юго-востоке Азии, которая шла уже более десяти лет. В стремлении помешать коммунизму укрепиться в той стране Соединенные Штаты Америки недавно направили в Южный Вьетнам 450 000 солдат. Партизанская война быстро набирала обороты, и по обе стороны конфликта уже было убито бесчисленное множество солдат и мирных жителей.
В Сайгоне, столице Южного Вьетнама, у Церкви было несколько небольших приходов, в которых около 300 местных Святых собирались вместе с некоторыми из четырех тысяч членов Церкви, которые служили в американской армии. Недавно эту охваченную войной страну посетили старейшина Гордон Б. Хинкли, член Кворума Двенадцати Апостолов, и старейшина Мэрион Д. Хэнкс, член Первого Совета Семидесяти. Во время конференции округа с участием Святых старейшина Хинкли посвятил землю для проповедования Евангелия и молился о том, чтобы в страну вернулся мир. «Приблизь тот день, – просил он, – когда шум битвы утихнет». Позднее тем же вечером руководители Церкви делились своим свидетельством под звуки далекой артиллерийской канонады.
Президент Маккей надеялся увидеть в 1967 году меньше хаоса и вражды, но этому не суждено было сбыться. В июне вспыхнула война между Израилем и его соседями, которая потрясла регион. Через месяц политическая нестабильность в Нигерии переросла в гражданскую войну. Тем временем растущие потери и непопулярность войны во Вьетнаме были причиной частых и иногда ожесточенных антивоенных протестов в США. Межрасовая напряженность также дошла до предела по всей стране, и многие крупные города захлестнула волна насилия.
Пророк беспокоился о том, как эти волнения повлияют на молодежь. Некоторые молодые люди, обескураженные мировыми событиями, ставили под вопрос ценности и культуру своих родителей и старшего поколения. Многие юноши и девушки экспериментировали с наркотиками, вели беспорядочную половую жизнь и использовали грубую речь.
Президент Маккей любил молодежь Церкви и не хотел, чтобы они стали жертвой этих тенденций. Он призывал юношей и девушек из числа Святых последних дней посещать по будним дням какие-нибудь религиозные занятия, например, семинарию или институт. Там они смогут развивать качества характера, присущие Христу, находясь в окружении других людей, разделяющих их ценности и нравственные нормы. Недавно Церковь издала брошюру под названием Во имя нравственной силы молодежи, чтобы помочь юношам и девушкам лучше знать и понимать нравственные нормы Церкви в отношении чистого образа жизни, свиданий, танцев, одежды и манер, а также жить по этим нормам. Он считал, что на родителях и церковных руководителях также лежит обязанность обучать молодежь и показывать ей, что нравственная жизнь может принести счастье.
На октябрьской Генеральной конференции 1967 года ввиду слабого здоровья Президент Маккей не мог выступать самостоятельно, поэтому он попросил своего сына Роберта зачитывать выступления для Святых вместо него.
«Размышляя о будущем нашей Церкви, – провозгласил Пророк на первой сессии конференции, – я чувствую, что самое важное послание для них – ‘будьте едины’. Избегайте всего, что может породить раскол среди прихожан».
В последние несколько лет церковная координационная программа имела целью объединить Святых, координируя программы и подчеркивая важную роль священства, дома и семьи. На тот момент церковная программа координации стандартизировала содержание международных журналов и представила единообразный учебный план. В ответ на всемирный рост Церкви Президент Маккей также призвал 69 «региональных представителей Двенадцати», которые должны были помогать в обучении президентств кольев, способствуя таким образом эффективной и последовательной деятельности Церкви по всему миру.
По мере того как Святые сталкивались с социальной напряженностью и изменяющимися ценностями в обществе, Президент Маккей и другие высшие руководители Церкви надеялись на то, что программы координации станут источником унифицированного послания и стабильного основания для людей во всем мире.
«Перед нами стоит трудная задача, – сказал Президент Маккей Святым. – Единство цели и совместная согласованная работа внутри структуры церковной организации в соответствии с указаниями Господа – вот к чему нам надо стремиться».
В том же году Хван Гын Ок присматривала приблизительно за 80 девочками в приюте Сонгъяк в Сеуле, Южная Корея. Когда в 1964 году этот приют для девочек нанял ее в качестве попечителя, она не стала рассказывать приглашающей стороне, принадлежавшей к протестантской церкви, что она – Святая последних дней. В Южной Корее к Церкви относитилсь не очень хорошо. Собственно, когда Гын Ок крестилась в 1962 году, христианская школа, в которой она преподавала, ее уволила.
На тот момент в Южной Корее насчитывалось приблизительно 3300 Святых. Ким Хо Джик, первый корейский Святой последних дней, присоединился к Церкви в 1951 году во время учебы в США. За некоторое время до своей смерти в 1959 году Хо Джик вернулся в Южную Корею, стал преподавателем и администратором в университете и познакомил некоторых своих студентов с восстановленным Евангелием. Эти студенты, вместе с американскими военнослужащими, способствовали росту Церкви в стране. В 1967 году Книгу Мормона перевели на корейский язык.
Несмотря на то, что Гын Ок не сообщила приглашающей стороне о своем членстве в Церкви, она не стыдилась быть Святой последних дней. Она служила президентом Общества милосердия в своем небольшом приходе и проводила занятия начальной Воскресной школы. Она также всегда была рада, когда члены Церкви хотели чем-то помочь в приюте. Однажды Гын Ок позвонил американский военнослужащий по имени Стэнли Бронсон. Его воинская часть была дислоцирована в Сеуле. Стэнли был Святым последних дней. Он хотел посетить приют и исполнить для детей несколько песен, чтобы подбодрить их.
Стэн приехал спустя несколько дней. Он был почти два метра ростом – выше всех вокруг. Девочки были очень рады возможности послушать, как он поет. До призыва в армию он записал альбом с народными песнями и, находясь в Южной Корее, рассчитывал записать еще один.
«Перед тем как вы начнете играть на гитаре, – сказала Гын Ок Стэну после того, как все собрались вместе, – хочу сказать, что дети кое-что для вас подготовили».
Она часто просила девочек петь для гостей, и они были очень искусны в этом. Когда они исполнили для Стэна несколько песен, у него буквально отвисла челюсть. Их голоса сливались в совершенной гармонии.
Стэн начал регулярно посещать приют, чтобы петь вместе с девочками. Немного погодя он предложил им всем вместе записать альбом, прибыль от продаж которого пойдет на нужды приюта.
Гын Ок очень понравилась эта идея. Еще в юности она дала слово, что посвятит себя тому, чтобы делать мир лучше. Гын Ок, как военная беженка из Северной Кореи, еще в детстве потеряла отца и знала, как сложно в Корее преуспеть девочкам, не имея крепкой семьи и поддержки общества. Многие жители страны смотрели на девочек-сирот свысока и считали, что они мало на что способны. Чтобы получить образование, Гын Ок пришлось пройти через бедность и потерю одного из родителей и своего дома. Она надеялась, что выступление вместе со Стэном поможет этим девочкам, вверенным ее заботе, осознать свою ценность – как поможет осознать ее и другим корейцам.
Стэн нашел студию звукозаписи, и в течение следующих нескольких месяцев Гын Ок помогала ему и девочкам репетировать и записывать песни. Когда в армии Стэну предоставили 30-дневный отпуск, он отправился домой в США и переложил записанный материал на грампластинки. Затем он вернулся в Корею и организовал совместное с девочками выступление в рамках популярной американской телевизионной программы, съемки которой проходили там.
Альбом под названием Daddy Big Boots: Stan Bronson and the Song Jook Won Girls добрался до Сеула в первые месяцы 1968 года. Гын Ок хотелось, чтобы выход альбома стал в Корее заметным событием, поэтому она пригласила посетить мероприятие по этому случаю, проводившееся в местной школе для девочек, президента Южной Кореи, посла США и начальника войск ООН в Корее. Хотя прийти смог только посол, другие высокопоставленные лица прислали своих представителей, и мероприятие удалось на славу.
Вскоре исполнители из приюта Сонгъяк стали весьма востребованы.
Тем временем в США Трумэн Мэдсен, профессор философии в Университете имени Бригама Янга, получил служебную записку от своего коллеги Ричарда Бушмена, профессора исторического факультета. Ричард был обеспокоен научной статьей, которую только что прочитал. Ее автор, Уэсли Уолтерс, был пресвитерианским священником на Среднем Западе США. Он утверждал, что смог опровергнуть Первое видение Джозефа Смита.
Уже многие годы критики неоднократно пытались поставить под сомнение священную историю Церкви, часто используя одни и те же ничем не подкрепленные доводы в защиту своих заявлений. Но эта статья была исключением. «Это хорошо написанная и тщательно проработанная статья», – сообщил Ричард Трумэну. На самом деле другой коллега считал, что она представляет собой серьезную угрозу вере Святых.
Ричард направил Трумэну ее копию. Уэсли Уолтерс признавал, что не может напрямую опровергнуть тот факт, что весной 1820 года Джозеф Смит видел Отца и Сына, поэтому он изучил заявления Пророка относительно исторического контекста Первого видения.
В течение многих лет Святые последних дней знали только о двух описаниях видения, сделанных Пророком Джозефом. Самое известное описание, данное в 1838 году, можно найти в Драгоценной Жемчужине. Другое описание было опубликовано в церковной газете Times and Seasons в начале 1840-х годов. Однако недавно один магистрант в Университете имени Бригама Янга и церковный архивариус обнаружил в церковной коллекции бумаг Джозефа Смита два более ранних описания Первого видения.
Уэсли внимательно изучил эти четыре повествования, чтобы изобличить любые возможные исторические несоответствия. И когда он анализировал заявление Пророка о том, что религиозное оживление в той местности побудило его искать Господа в молитве, то не нашел подтверждения какого бы то ни было оживления, которое могло бы иметь место недалеко от дома Смитов вплоть до того момента, как прошло уже пять лет после Первого видения. Для Уэсли это означало, что свой рассказ Джозеф Смит придумал.
Трумэн был уверен в том, что выводы Уэсли неверны. Но поскольку в отношении Первого видения и начального периода существования Церкви проводилось мало исторических исследований, он никак не мог это доказать. Как бывший президент миссии, он знал, что многие люди приняли Евангелие благодаря яркому свидетельству Пророка о том, что он видел Отца и Сына. Нападки на Первое видение представлялись нападками на сами основы Восстановления.
Прочитав статью, Трумэн собрал в Солт-Лейк-Сити небольшую группу историков. Все они были уважаемыми исследователями и преданными членами Церкви. В процессе обсуждения статьи Уэсли они поняли, что могут использовать свой научный опыт для блага Церкви. Им и другим верующим нужно было провести современное исследование истории Церкви, начиная с ее корней. Пока они этого не сделают, заявления Уэсли Уолтерса о Первом видении останутся неоспоренными.
На основе этой группы во главе с Трумэном был организован комитет с целью призвать исследователей из числа Святых последних дней заняться изучением начального периода истории Церкви. В качестве ответа на статью Уэсли комитет предложил направить пять историков в восточную часть США для исследования темы религиозных оживлений и Первого видения. К сожалению, они столкнулись с недостатком финансирования.
Сперва комитет пытался собрать деньги на исследования у частных спонсоров. Когда это принесло лишь частичные плоды, Трумэн обратился к Первому Президентству. Президент Маккей и его советники поддерживали и другие труды по изучению и сохранению истории Церкви. Например, в начале десятилетия они выделили средства на приобретение и сохранение исторических объектов в Наву, штат Иллинойс, США, в которых с 1839 по 1846 годы располагалось Главное управление Церкви.
Первое Президентство также проявило интерес к фрагментам папируса Джозефа Смита. Работая в тесном контакте с Азизом Атия и Метрополитен-музеем, президент Н. Элдон Тэннер смог договориться о том, чтобы папирус был возвращен Церкви в качестве подарка. Об этом приобретении написали многие газеты в стране, а Церковь провела пресс-конференцию и опубликовала изображения этих фрагментов в журнале Improvement Era. По просьбе Первого Президентства фрагменты затем были на время переданы Хью Нибли, профессору в Университете имени Бригама Янга, для дальнейшего изучения. Хью, ведущий церковный исследователь древнего мира, нашел убедительные исторические доказательства, подтверждающие подлинность Книги Мормона, и намеревался сделать то же самое для Книги Авраама.
Написав весной 1968 года Первому Президентству, Трумэн запросил 7000 долларов для финансирования исследовательских поездок. «Первое видение подверглось крупным нападкам в сфере истории, – сообщил он им. – Время имеет решающее значение».
Изначально Первое Президентство решило не финансировать проект. В последние годы Церковь оказалась в долгах, строя все больше и больше домов собраний по всему миру, и с тех пор ее руководители старались быть более осторожными в плане расходования средств.
Но Трумэн проявлял настойчивость. Недавно на конференции, посвященной истории Церкви, он встретил Уэсли Уолтерса и почувствовал решимость этого священника дискредитировать Джозефа Смита.
«Он сделает все, чтобы первым добраться до источников сведений, – сообщил Трумэн Первому Президентству. – Мы считаем, что откладывать действие неблагоразумно». В этот раз он попросил 5000 долларов.
Президент Маккей и его советники пересмотрели его запрос и согласились профинансировать исследователей.
Позднее в том же году теплым сентябрьским днем 14-летняя Маета Холидэй сидела в одиночестве в автобусе, подъезжавшем к Фуллертону в пригороде Лос-Анджелеса, штат Калифорния, США. Она смотрела в окно на апельсиновую рощу, раскинувшуюся по обе стороны шоссе, ведь этот пейзаж был так не похож на то, к чему она привыкла дома, живя в окружении пустыни на границе между штатами Юта и Аризона.
Маета была представителем племени дине из народа навахо. Она выросла в индейской резервации, окруженной четырьмя священными горами, по которым проходили исторические границы родины ее предков. В XIX веке правительство США создало эту и другие подобные ей резервации на территории земель, отторгнутых от групп индейцев, таких как навахо, чтобы освободить место для белых поселенцев, в том числе Святых последних дней. Многие семьи, вынужденные жить на зачастую бесплодных землях, выделенных под резервации, испытывали различные трудности.
Резервация навахо, в которой жила Маета, была довольно большой, и люди на этой земле жили далеко друг от друга, из-за чего было непросто возить детей в школу и обратно. Тем временем финансируемые государством школы-интернаты часто были переполнены и сталкивались с недостатком финансирования. В таких условиях многие родители из числа индейцев стремились улучшить жизнь своих детей, отправляя их в школы, находившиеся за пределами резерваций.
Маета приехала в Калифорнию в рамках церковной программы размещения индейских студентов и должна была поселиться у белой семьи, с которой ранее никогда не встречалась. Ее старшие сестры уже принимали участие в этой программе, и ей хотелось пойти по их стопам. Но хотя Маета и с предвкушением зарегистрировалась в программе, она все же опасалась своей новой патронатной семьи.
Программа размещения была учреждена в 1954 году под руководством старейшины Спенсера В. Кимбалла. Как и многие другие Святые последних дней в то время, он считал индейцев прямыми потомками народов Книги Мормона. Он верил, что на членах Церкви лежит обязанность помогать их братьям и сестрам из числа ламанийцев получить доступ к образованию и исполнить их Божественное предназначение как заветного народа.
В рамках этой программы размещения дети из числа индейцев уезжали из своих домов в резервациях и в течение учебного года жили в семьях Святых последних дней. Цель программы состояла в том, чтобы дать ученикам доступ к более хорошим школам и помочь им увидеть, что представляет собой жизнь в семьях, сосредоточенных на Евангелии. К 1968 году в домах в Канаде и в семи штатах США были размещены приблизительно 3000 учеников из более чем 63 племен. Хотя все ученики, которых размещали в рамках этой программы, были Святыми последних дней, некоторые из них прежде почти не участвовали в жизни Церкви.
Глен Ван Вагенен, возглавлявший программу в Южной Калифорнии, услышал о Маете, когда жил с семьей в Канабе, штат Юта, США. Маете очень нравилось жить с ними, и она хорошо ладила с их дочерью. Когда в начале учебы Маеты в девятом классе Глен предложил ей принять участие в программе размещения в Калифорнии, она с готовностью приняла это предложение.
Маета была младшей из шести дочерей в семье Калвина Холидэя и Эвелин Крэнк. Ее родители присоединились к Церкви вскоре после свадьбы, но впоследствии потеряли к ней интерес. Хотя Маета крестилась в возрасте восьми лет, она не посещала церковь на регулярной основе, как и не понимала важного значения своего крещения. Как только Маета достигла подходящего возраста, ее родители, желая помочь ей получить более хорошее образование, стали отдавать ее в разные школы-интернаты для индейцев в штате Аризона, поэтому она часто переезжала.
Маета знала о семьях в резервации, в которых родители любили друг друга и их дети были счастливы. Но в ее семье все было иначе. После развода ее мама еще дважды выходила замуж. От этих браков у нее было еще шестеро детей, и так как ее зачастую не было дома, Маете приходилось заботиться о своих младших братьях и сестрах. Маета и ее братья и сестры неоднократно оставались одни почти без еды и воды на протяжении многих дней. Она делала все, что могла, чтобы дети не были голодными, иногда готовя протухшую баранину и консервы.
Однажды, когда Маета приготовила на костре жареный хлеб (национальное блюдо индейской кухни), мама посмотрела на нее и сказала: «Единственное, на что ты годишься, – это рожать детей». Сердце Маеты сжалось. В тот момент она поклялась себе: «Я непременно чего-то добьюсь».
Прибыв на автобусную остановку в Южной Калифорнии, Маета испытала облегчение, оказавшись вдали от матери. Но, увидев, как в дверь зашла супружеская пара средних лет, она разволновалась. «Вот мои новые родители», – подумала она.
Ее патронатный отец, Спенсер Блэк, был тихим и сдержанным. Маета поздоровалась с ним с некоторой опаской, травмированная жестоким обращением со стороны встречавшихся ей в жизни мужчин. Однако у ее патронатной мамы, Венны, был особый успокаивающий дух.
Они привезли Маету к себе домой, где она познакомилась с их детьми, 15-летней Люси и 13-летним Ларри. Но у семьи Блэков также было еще три старших ребенка, которые уже съехали. Маета привыкла к своему новому дому с его большим камином и цветущим садом. Всю жизнь ей приходилось делить комнаты с братьями и сестрами, поэтому она особенно была в восторге от собственной спальни.
Но Маете все же было неспокойно. Задыхающийся от смога город давил на нее. И хотя ее патронатные родители было добры, Маета задавалась вопросом, не является ли эта доброта способом манипулировать ею, чтобы она выполняла работу по дому, как это иногда делала ее мама.
Лежа в кровати той ночью, не в состоянии заснуть из-за шума машин на шоссе, она не жалела о том, что приехала в Калифорнию, но скучала по тишине своей резервации.