Глава 13
Неугасимое знание
В начале мая 1971 года Дариус Грей зашел в Библиотеку имени Мэрриота, что в Университете Юты. Его друг Юджин Орр, работавший в копировальном центре библиотеки, предложил ему и Раффину Бриджфорту там встретиться. Они давно хотели поговорить о трудностях чернокожих Святых последних дней. Каждый из них постился и молился, чтобы узнать, что делать.
Когда Дариус встретился с друзьями, они нашли пустой зал и начали беседовать. Многие их переживания были связаны с церковными ограничениями на получение священства и храмовых таинств. Почему в начальный период истории Церкви некоторые чернокожие обладали священством? И когда чернокожие смогут снова получать священство?
В процессе обсуждения этих вопросов у них возникало все больше других вопросов. Они знали, что чернокожим Святым было непросто понять эти ограничения и оставаться активными в Церкви. Что можно было сделать, чтобы помочь им чаще посещать собрания? Может ли Церковь организовать небольшой приход специально для своих чернокожих братьев и сестер?
И что насчет молодого поколения чернокожих Святых? Будучи отцами, Раффин и Юджин желали знать, как отвечать на вопросы своих детей об этих ограничениях.
Записав все эти вопросы, друзья преклонили колени, и Раффин произнес молитву, прося Господа о наставлении. Закончив, они ощутили сильное побуждение пойти со своими вопросами напрямую к Президенту Джозефу Филдингу Смиту и другим высшим руководителям Церкви. Но как им организовать такую встречу?
Зная, что Юджин очень настойчив и полон энергии, Дариус и Раффин сказали ему: «Почему бы тебе с ними не связаться?» Если кто-то и мог говорить от лица их группы, то это был Юджин.
Несколько дней спустя в Здании администрации Церкви Юджин встретился с Артуром Хейкоком, личным секретарем Президента Смита. «Какие бы у вас ни были переживания, – сказал Артур Юджину, – я смогу их разрешить».
«Хорошо, – ответил Юджин. – Самое мое большое переживание в данный момент состоит в том, что мы бы хотели встретиться с Пророком». Он показал Артуру вопросы, подготовленные им вместе с Дариусом и Раффином. «Чернокожие хотят высоко держать голову, иметь значение, и быть активными в Церкви, – сказал он. – Им не хочется просто наблюдать за всем с галерки».
Артур прочитал список вопросов и согласился с тем, что они обоснованны. «Я передам их Братьям, и посмотрим, что они решат», – сказал он.
После этого Юджин какое-то время не получал известий из Главного управления Церкви, поэтому через три недели вернулся в Здание администрации Церкви. В этот раз Артур сказал ему, что Президент Смит поручил Апостолам Гордону Б. Хинкли, Томасу С. Монсону и Бойду К. Пэкеру поговорить с ними. Встреча была назначена на 9 июня.
В тот день Дариус, Юджин и Раффин встретились с тремя Апостолами в кабинете старейшины Хинкли. Руководители Церкви уже несколько лет были знакомы с Раффином, и они также знали Дариуса по его работе на канале KSL. Но никто из Апостолов не встречался с Юджином.
«Мы серьезно обеспокоены непростой ситуацией, в которой оказались мы, наши семьи и наш народ», – сказали Апостолам Дариус и его друзья. Раффин рассказал о том, что после того, как его сыновья подросли и не могли получить Священство Аароново, они потеряли интерес к Церкви. Ему причинял боль тот факт, что они больше не посещали ее.
Во время этой встречи бóльшую часть вопросов задавал Юджин:
«Что нам говорить своим детям, когда они спрашивают о том, сможем ли мы их крестить, когда другие дети в Первоначальном обществе говорят, что их будут крестить их отцы?»
«Можем ли мы посещать собрания священства?»
«Может ли миссионерская работа вестись среди нашего народа?»
Старейшина Хинкли, старейшина Монсон и старейшина Пэкер с сочувствием выслушали их и согласились встретиться с ними вновь, чтобы обсудить эти и другие вопросы. В конце встречи они признали, что Церкви следует делать больше для своих чернокожих членов.
«У нас есть вера. У нас есть свидетельство, – сказали все трое Апостолам. – Мы хотим, чтобы благословения Евангелия были более доступными для нашего народа, вне зависимости от священства».
Тем временем в Токио, Япония, у Кацухико Ямашиты каждые выходные были баскетбольные матчи, и у него было очень мало времени на встречи с миссионерами–Святыми последних дней. Старейшины стали приходить к нему вскоре после всемирной выставки, и ему было приятно встречаться с ними. Они были американцами, и ему нравилось общаться с иностранцами. Но он часто отменял уже назначенные встречи.
Религия просто никогда не занимала важного места в его жизни. Его мама, исповедующая буддизм, проявляла почтение перед своими предками, посещая их могилы, но их семья не молилась, не медитировала и не изучала учения своей веры. Буддизм был просто традицией, которую унаследовал Кацухико, но он не оказывал особого влияния на образ его жизни.
Миссионеры, напротив, были представителями Церкви, члены которой собирались несколько раз в неделю и которая призывала их изучать Священные Писания и соблюдать заповеди. Членство в Церкви не просто требовало значительного количества времени. Оно представляло собой довольно серьезную перемену образа жизни.
Однако послание миссионеров впечатлило Кацухико. Узнав о Первом видении Джозефа Смита, он был изумлен. У него не было никаких вопросов об этом. Он сразу же поверил в это. Если бы только у него было больше времени на Церковь, может быть, он бы серьезнее отнесся к ее посланию.
Однажды Кацухико заглянул к миссионерам домой и извинился за то, что так небрежно относился ко встречам с ними. «Брат Ямашита, мне жаль, – сказал один из них. – Я уезжаю домой». Его миссия подходила к концу.
Эта новость удивила и опечалила Кацухико. Он исполнился решимости больше не тратить время старейшин зря. «Я буду более усердным в изучении, – сказал он себе. – Я буду читать Книгу Мормона».
Он начал регулярно встречаться с миссионерами, ходить в церковь и больше узнавать о восстановленном Евангелии. Ему нравилось посещать мероприятия Ассоциации взаимного совершенствования, проводившиеся по вечерам в четверг, и заводить друзей среди местных Святых.
Это была замечательная пора для Церкви в Японии. За те 25 лет, что прошли после окончания Второй мировой войны, количество членов Церкви в стране выросло с нескольких сотен до более чем 12 тысяч человек. Как и в Бразилии и других странах, где Церковь испытывала стремительный рост, в Японии у нее тоже был свой отдел переводов и распределительный центр. Страну регулярно посещали представители Высшей власти Церкви, тогда как повседневную деятельность Церкви курировали местные руководители. Теперь в Японии было четыре миссии и один кол в Токио. Вскоре Церковь также должна была запустить программу института религии для студентов университетов и программу заочной семинарии для более молодых Святых.
Многие люди в Японии все еще были не знакомы со Святыми последних дней, но павильон Церкви на выставке Expo ’70 помог повысить ее узнаваемость в стране. Каждый день ее экспозицию посещали десятки тысяч человек, что значительно превосходило посещаемость павильона Церкви на Всемирной выставке в Нью-Йорке пятью годами ранее. К концу выставки более 650 000 человек заполнили форму для комментариев в павильоне, и многие из них выразили желание встретиться с миссионерами. Также было продано около 50 000 экземпляров Книги Мормона.
Встречаясь с миссионерами, Кацухико не понимал многого из того, чему они учили, но их образ жизни и хороший пример были подобны посланию от Бога, и ему хотелось быть более похожим на них. Произнеся свою первую личную молитву в соответствии с инструкциями, данными миссионерами, он вокруг ощутил присутствие Господа. Когда миссионеры пригласили его креститься, он согласился.
Крещение было назначено на 17 июля 1971 года. В небольшом приходе не было купели, поэтому миссионеры соорудили на кухне дома собраний из каких-то досок и большого куска виниловой пленки что-то похожее на нее. Купель была не очень глубокой, но в ней было как раз достаточно воды, чтобы погрузить в нее Кацухико.
После крещения, когда один из старейшин конфирмовал женщину, которая также крестилась в тот день, его голос задрожал, и он остановился посреди благословения, обуреваемый эмоциями. Кацухико открыл глаза, чтобы посмотреть, что случилось, и увидел, как по лицу миссионера текут слезы.
В тот момент он ощутил любовь того миссионера – Божью любовь – к каждому присутствовавшему в той комнате.
Став исполняющим обязанности Президента Кворума Двенадцати Апостолов, Спенсер В. Кимбалл был занят как никогда. Он часто работал с раннего утра вплоть до 22:30 или 23:00 часов того же дня, а иногда просыпался и посреди ночи, чтобы поработать. Он старался по чуть-чуть менять свои привычки, чтобы его дни были менее сумбурными, но ему было непросто понять, от каких дел можно отказаться.
Вскоре он начал испытывать резкие боли в горле с левой стороны. Сперва эта боль то приходила, то уходила, но потом его шея и горло стали болеть постоянно. Он испытывал частые боли в груди, и его также мучило легкое переутомление. Физические упражнения не облегчали его состояние. Вскоре его жена Камилла заметила, что ему стало труднее дышать.
В сентябре 1971 года он частным образом обсудил свои симптомы с доктором Расселом М. Нельсоном, недавно призванным генеральным управляющим Воскресной школы и известным кардиохирургом. Доктор Нельсон внимательно его выслушал и порекомендовал старейшине Кимбаллу немедленно обратиться к специалисту.
Немного погодя старейшина Кимбалл проконсультировался с доктором Эрнестом Уилкинсоном, специалистом по сердечно-сосудистым заболеваниям и сыном бывшего президента Университета имени Бригама Янга. Доктор Уилкинсон изучил заключения, сделанные в рамках предыдущего медицинского осмотра старейшины Кимбалла, и взял еще несколько анализов. Пока врач изучал полученные результаты, Апостол понял, что они неутешительны. «Говорите прямо», – сказал он.
«Стеноз устья аорты», – ответил доктор Уилкинсон. Он объяснил, что аортальный клапан старейшины Кимбалла, отвечающий за ток крови из сердца, потерял свою эластичность и сузился. Его сердце изнашивалось быстрее, поскольку ему приходилось работать усиленнее, качая кровь через пораженный клапан.
Старейшина Кимбалл спросил, сколько ему осталось жить. Врач ответил, что у него, вероятно, есть еще один-два года, но также возможно, что он может умереть внезапно в любое время. Операция может помочь продлить ему жизнь, но в его возрасте вероятность выживания составляла 50 процентов.
Эта новость ошеломила старейшину Кимбалла. Он всегда думал о смерти как о чем-то абстрактном и далеком. Теперь казалось, что конец света – или начало конца – пришел.
На следующий день старейшина Кимбалл отправился в храм в Солт-Лейк-Сити на встречу с Первым Президентством и своими соратниками-Апостолами. В ходе встречи он стал молиться о силе хорошо служить, несмотря на надвигавшуюся возможную смерть.
Вскоре встреча завершилась, и все они начали покидать храм. Старейшина Кимбалл заметил, что все идут в группах по два-три человека, и мрачная мысль пришла к нему в голову – вероятно, вскоре эти же люди будут идти по двое или трое, неся его гроб.
Старейшина Кимбалл знал, что Господь может его исцелить. Но зачем бы Он стал это делать, спросил себя Апостол, когда Он может призвать других, более компетентных мужчин служить в Кворуме Двенадцати?
«Мой уход произведет столько же шума, – размышлял он, – что и задувание одной из множества свечей».
В один прекрасный день, приблизительно в этот же период времени, Раффин Бриджфорт, Дариус Грей и Юджин Орр получили приглашение прийти в кабинет Гордона Б. Хинкли.
Еще с июня они втроем каждую неделю встречались со старейшиной Хинкли, старейшиной Монсоном и старейшиной Пэкером. На этих встречах обычно преобладало обсуждение непростых вопросов, связанных с ограничениями на получение священства и храмовых таинств, и все же Раффин всегда приносил с собой дух спокойствия.
На самом деле, чем больше все они советовались друг с другом, тем больше учились любить и уважать друг друга. На Дариуса произвел впечатление тот факт, что Президент Смит считал их переживания достаточно важными, чтобы привлечь к их разрешению трех Апостолов. На этих встречах Господь был с ними, и они часто плакали, оперевшись друг другу на плечо.
Сегодня старейшина Хинкли начал собрание с хороших новостей. «После молитв и размышлений, – сказал он, – Президент Смит и Братья из Кворума Двенадцати пришли к выводу о необходимости учреждения группы поддержки для чернокожих членов Церкви».
Руководители Церкви обсуждали возможность организации такой группы еще с того момента, как Дариус, Юджин и Раффин впервые предложили организовать небольшой приход для чернокожих Святых в рамках предоставленного для Пророка списка вопросов. Старейшина Хинкли объяснил, что эта группа будет действовать как часть кола Либерти в Солт-Лейк-Сити. Члены группы будут продолжать посещать причастные собрания и занятия Воскресной школы в своих местных приходах. Но у группы будет свое Общество милосердия, Ассоциации взаимного совершенствования и Первоначальное общество. Ее цель будет состоять в том, чтобы стать неким объединением и программой помощи для чернокожих Святых, в особенности для юношей и девушек, которым было непросто найти свое место в Церкви.
Апостолы уже призвали Раффина служить президентом группы, и он рекомендовал призвать Дариуса в качестве своего первого советника и Юджина в качестве второго. Теперь старейшина Хинкли официально передал им эти призвания, и они их приняли.
Вскоре после этого, 19 октября 1971 года, Дариус сидел в президиуме дома собраний в Солт-Лейк-Сити. Был вечер вторника, но в приходе было полно людей, одетых как в воскресный день. Дариус видел несколько чернокожих лиц, но в основном все присутствовавшие были белыми.
Все они собрались, чтобы засвидетельствовать начало того, что Дариус, Раффин и Юджин решили назвать Genesis Group [группа «Бытие»] и что стало первой официальной церковной организацией для чернокожих Святых последних дней. Старейшина Хинкли, который был ведущим на этом собрании, представил группу и рассказал о ее цели. Затем Раффин Бриджфорт, как президент группы, попросил выразить поддержку голосованием ее должностным лицам, включая Люсиль Бэнкхед, которая была призвана в качестве президента Общества милосердия. В конце он поделился своим свидетельством.
«Как вы знаете, бытие означает ‘начало’, – сказал он. – Это начало». Он рассказал о своей любви к восстановленному Евангелию и своей благодарности за руководителей Церкви и каждого из собравшихся. «Господь на нашей стороне. Мы преуспеем, – свидетельствовал он. – Я буду еще больше, чем когда бы то ни было, стремиться добиться успеха».
Когда президент Бриджфорт сел на свое место, старейшина Хинкли пригласил поделиться своим свидетельством Дариуса, чем застал его врасплох. Дариус подошел к кафедре и сказал: «Сегодня вечером я не планировал ничего говорить. Это было бы слишком самонадеянно».
Оглядев взглядом собравшихся, он увидел семью Феликсов, которые познакомили его с Евангелием семью годами ранее. «Они легко бы могли обойти меня вниманием, но они этого не сделали, – сказал он собравшимся. – Для меня было важно иметь возможность услышать о Евангелии. Они были настойчивы, предлагая его мне».
Он сделал длинную паузу и добавил: «Я часто слышал, как некоторые мужчины вставали на причастном собрании или на собрании свидетельств в постное воскресенье, мужчины, обладавшие священством, и они стояли и говорили, что верят в то, что Евангелие истинно».
И теперь ему тоже хотелось поделиться своим свидетельством. «Я знаю, что Евангелие истинно, – провозгласил он. – И это неугасимое знание».
Закончив обучение в средней школе Benemérito лучше всех в классе, Исабель Сантана вернулась на севере Мексики к себе домой в Сьюдад-Обрегон. Она не совсем представляла себе, что хочет делать дальше. Она могла вернуться в Benemérito и продолжить трехгодичное обучение в этой частной школе, которая готовила учеников к поступлению в университет, но всерьез размышляла о том, чтобы вместо этого остаться дома и продолжить обучение в местной общеобразовательной школе.
Ее отец был готов принять любое ее решение в отношении обучения. Ее мама, однако, не сильно хотела, чтобы она училась в Обрегоне. Она переживала, что Исабель может оказаться вовлеченной в деятельность какого-нибудь радикального студенческого движения в этой местности.
«Если она останется здесь, – думала ее мама, – то станет революционеркой как и все вокруг».
Все еще не зная, что делать, Исабель спросила совета у Агриколя Лосано, своего учителя по основам гражданственности и директора подготовительной школы в Бенемерито. Он порекомендовал ей вернуться и сдать вступительный экзамен.
«Приезжай незамедлительно, – сказал ей Агликоль. – Здесь для тебя есть место».
Исабель вернулась в Мехико, сдала экзамен и была принята. Но она не была уверена в том, что приняла верное решение, особенно после того, как тест на профпригодность показал, что она подходит для выполнения социальной работы, – карьеры, к которой у нее не было ни малейшего интереса.
«Я уезжаю, – заявила она однажды Эфраину Вийялобосу, своему наставнику, которому доверяла. – Я не хочу быть в подготовительной школе».
«Нет, нет, нет! – ответил Эфраин. – Твое место здесь». Он порекомендовал ей попробовать педагогическое училище Benemérito. Вместо того чтобы готовить учеников к поступлению в университет, трехгодичная школа также готовила их к преподаванию в церковных учебных заведениях в Мексике. Это означало, что сразу же после обучения у Исабель будет работа.
Сказанное Эфраином убедило ее, и они поменяла направление обучения.
Ей сразу же понравились предметы и учителя. В течение первого года она посещала общеобразовательные классы, а также курсы по методике преподавания, психологии обучения и истории педагогики. Ее обучали учить детей, и во время последнего года обучения в педагогическом училище она в течение недели преподавала в церковной начальной школе в Монтеррее, городе на северо-востоке Мексики. Исабель никогда не чувствовала, что знает, как заниматься воспитанием детей, и беспокоилась, что ей не хватит терпения для работы с детьми, но та неделя прошла хорошо.
В педагогическом училище Исабель подружилась с Хуаном Мачукой, молодым человеком с западного побережья Мексики, который недавно вернулся со служения в Северной Мексиканской миссии. Некоторые из их одноклассников дразнили их, называя парой. Исабель смеялась и говорила, что Хуан – последний, за кого она выйдет замуж. «Он мой друг, – настаивала она. – Я не выйду замуж за друга».
Однако после окончания обучения их обоих наняли преподавать семинарию и институт в Benemérito. У них была одна классная комната на двоих, и вскоре они начали ходить в кино и проводить больше времени вместе. В начале 1972 года, когда Исабель и Хуан общались в ее гостиной, Хуан внезапно спросил: «Ты выйдешь за меня замуж?»
«Да», – ответила она, ни секунды не колеблясь.
Они заключили светский брак в мае, во время летних каникул. Несколько недель спустя они вместе с другими членами Церкви преодолели 2200 километров, чтобы добраться до храма в Месе, штат Аризона, США, и получить свои храмовые благословения. Поездка в душном автобусе заняла три дня; им пришлось сидеть на пластиковых сиденьях и обходиться без кондиционера.
Но все эти неудобства того стоили. Храм в Месе первым стал предлагать проведение таинств на испанском языке, и в то время это был ближайший храм для членов Церкви в Мексике и Центральной Америке. Для этих Святых путешествие было долгим и требовало от них огромных жертв. Они часто преодолевали этот путь, чтобы принять участие в ежегодной конференции латиноамериканских членов Церкви, которую организовывали колья в Месе. Эти конференции длились несколько дней и благословляли участников чувством принадлежности и духовной общности.
Приехав в храм, Исабель и Хуан получили облечение и затем были запечатаны вместе на время и на вечность. Поклоняясь Богу там, они чувствовали, как храм обогащает их взгляд на жизнь и углубляет их приверженность Евангелию Иисуса Христа.
К началу 1972 года паства Билли Джонсона в Кейп-Косте, Гана, и его окрестностях уже насчитывала несколько сотен верных членов Церкви. Среди наиболее преданных была мама Билли, Матильда. Джейкоб и Лили Андо-Кессоны и их дети, присоединившиеся к группе вскоре после прибытия Билли в Кейп-Кост, также были преданными членами и друзьями Церкви.
Численность прихожан росла, и Билли нашел старое здание, в котором раньше хранились какао-бобы. Теперь в нем были скамейки, несколько маленьких стульев и столов, кафедра и длинная скамья со спинкой вдоль стены. Некоторые люди в городе насмехались над Билли и его последователями за то, что те собирались в обшарпанном здании, называя их «сарайной какао-церковью». Но верующие, которых становилось все больше, были не против собираться там, даже когда из дыр в крыше во время дождя капала вода и всем им приходилось сбиваться в кучу или использовать зонты, чтобы не намокнуть.
Билли, как мог, старался сделать это скромное здание уютным и комфортным. Между двумя двустворчатыми входными дверьми он повесил табличку, на которой было написано «Церковь Иисуса Христа Святых последних дней (мормоны)». Одну стену украшала фреска с Христом на кресте, а на другой была изображена фреска со Спасителем с поднятыми руками и со словами «Придите ко Мне» над Его головой. Стены, выкрашенные в голубой цвет, также были усеяны изображениями Джозефа Смита, Табернакального хора и других сцен из истории Церкви.
Чистоту в здании поддерживала Лили Андо-Кессон. Она приезжала рано утром, чтобы подготовить его к собраниям. Как она рассказывала своей дочери Шарлотте, она видела в нем Ангелов и хотела, чтобы они приходили в чистое место.
Паства Билли собиралась на Богослужения утром и вечером три раза в неделю. На них люди пели гимны, танцевали, хлопали, молились, возглашали хвалу Богу и читали проповеди. Иногда Билли проповедовал вместе со своим маленьким сыном Бригамом, который сидел у него на плечах.
Билли учил принципам, которые узнал из чтения церковных материалов, таких как тринадцать Символов веры, и делился историями пионеров–Святых последних дней. Но больше всего ему нравилось учить, основываясь на Книге Мормона.
Билли верил, что когда-нибудь к ним из Главного управления Церкви приедут миссионеры, но все же опасался, что, ожидая их, его последователи впадут в отчаяние. Некоторые даже покидали группу после того, как критики Церкви говорили им, что Святые последних дней не любят чернокожих и никогда не пришлют миссионеров.
Временами из-за своего неустанного проповедования Билли попадал в неприятности с местными властями. Его обвиняли в распространении недостоверной информации, поскольку он свидетельствовал о том, что Церковь Иисуса Христа Святых последних дней является единственной истинной Церковью на Земле.
Однажды его арестовала полиция, но прежде чем они смогли отвести его в отделение, он огляделся в надежде увидеть знакомое лицо – кого-то, кто пойдет вместе с ним и полицией. Сперва он никого не увидел. Но затем он заметил молодого прохожего по имени Джеймс Эвудзи, который был другом семьи.
Джеймс со слезами подошел к Билли. Он не был членом паствы Билли, но положил руку ему на плечо и назвал его «Sofo», что на языке фанти означает «священник». «Не беспокойся, – сказал он Билли. – Я пойду с вами».
После того как Билли отвели в отделение, он сразу же вовлек Джеймса и полицейских в беседу на религиозную тему. Четыре сотрудника прониклись его посланием и поверили его словам. Глава полиции также подружился с Билли, и вскоре сотрудники отпустили его и Джеймса. Позднее глава полиции пригласил Билли проводить каждое утро пятницы уроки о Евангелии для сотрудников полиции Кейп-Коста.
Тем временем Джеймсу приснился сон о том, что он встретил Билли в доме собраний. Билли попросил его встать на колени, и после этого через крышу просиял яркий свет. Джеймс закрыл глаза, но свет продолжал освещать его. Затем он услышал голос, который медленно звал его по имени.
«Я хочу, чтобы Церковь Моя была в Гане», – сказал Господь. Он призвал Джеймса присоединиться к Билли. «Если ты поможешь ему, Я благословлю тебя, и Я благословлю Гану».
Джеймс знал, что сказанное Господом во сне – истина, и он последовал Его указанию.