Глава 27
Рука помощи
После того как Президент Хинкли покинул Гонконг, так и не выбрав места для строительства храма, президентство Азиатского региона поручило Таку Чангу «Стэнли» Вану, управляющему мирскими делами Церкви в Азии, составить новый список потенциальных участков для строительства. Вскоре Стэнли и его команда приступили к поиску, и когда в конце июля 1992 года президент Хинкли вернулся в Гонконг, они были уверены, что адрес места для строительства храма Господа был в их списке.
Стэнли любил храмы и очень хотел, чтобы храм был ближе к его дому. Его родители были беженцами из континентального Китая. Отец присоединился к Церкви вскоре после того, как миссионеры вернулись в Гонконг в 1955 году. Мама, буддистка, крестилась несколькими годами позже. Хотя они не могли позволить себе поездку в ближайший храм, Стэнли смог получить облечение в храме на Гавайях в 1975 году перед тем как отправился на миссию полного дня. Пять лет спустя он помог родителям съездить на Гавайи для получения собственных храмовых благословений. На эту поездку он потратил все свои сбережения, но считал, что это того стоит.
Через полгода после того как Стэнли помог родителям посетить дом Господа, он женился на Ка Ва «Кэтлин» Нг, Святой из Гонконга. В китайской культуре супружеские пары устраивают для родных и друзей свадебное застолье из девяти блюд. Однако Стэнли и Кэтлин решили отказаться от этого обычая и потратили все деньги на поездку в храм. Они были запечатаны на время и на вечность в храме в Солт-Лейк-Сити и с тех пор они, несмотря на высокую стоимость поездки, поставили цель посещать храм по крайней мере раз в год.
Осознание того, что Церковь хочет построить храм в Гонконге, стало для Стэнли исполнением мечты. Местным Святым больше не придется преодолевать большие расстояния или тратить все свои сбережения, чтобы принять участие в священных таинствах. Сперва, однако, Церкви нужно было найти подходящий земельный участок.
26 июля 1992 года Стэнли провел утро, возя президента Хинкли по потенциальным участкам, но каждый из них был либо слишком дорогим, либо слишком маленьким, либо находился слишком далеко. Стэнли и президентство региона были уверены, что следующий участок, расположенный в районе Чёнкуаньоу, подойдет идеально. Он находился в стороне от суеты и шума большого города, а также в окружении замечательных пейзажей. Правительство Гонконга даже было готово продать его Церкви по сниженной цене. Президент Хинкли, безусловно, должен был его одобрить.
Когда их группа прибыла в Чёнкуаньоу, была солнечная погода, и водитель предложил подержать над президентом Хинкли зонт, чтобы укрыть его от солнца, пока тот будет осматривать участок. Президент Хинкли отказался. «Я хочу помолиться в одиночестве», – сказал он.
Стэнли и другие ожидали у своих машин, пока президент Хинкли ходил по участку, осматривал территорию и молился. Затем он вернулся к группе. «Это не то место», – сказал он.
«Если это не то место, – удивился Стэнли, – то где то?» Он чувствовал, что весь их труд был напрасен – что дом Господа в Гонконге останется лишь мечтой.
Позднее тем утром, когда Кэтлин Ван была дома, зазвонил телефон. Это был Стэнли. Он все еще ездил по Гонконгу вместе с президентом Хинкли. Но Стэнли попросил Кэтлин встретиться с ним в квартире у Монте Дж. Брафа, президента Азиатского региона. Президент Хинкли пригласил ее присоединиться к ним днем на обед.
Когда Кэтлин приехала к Брафам, Стэнли и другие гости были еще в пути, поэтому она помогла Ланетт, жене старейшины Брафа, выставить на стол мясное ассорти, хлеб, сыр, салат, фрукты, мороженое, тыквенный хлеб и кокосовые печенья. Все это выглядело очень аппетитно.
Вскоре в дверь вошел Стэнли вместе с президентом Хинкли, старейшиной Брафом и некоторыми другими. Они заняли места за столом, и президент Хинкли сел напротив Кэтлин. Она несколько раз видела его на публичных собраниях и восхищалась его чувством юмора, а также тем, насколько людям (в том числе и ей самой) комфортно быть рядом с ним. Но до того дня она никогда ранее не общалась с ним лично. Он спросил об ее троих детях, и она рассказала ему, как у них дела.
Однако мысли об участке для строительства храма все еще никак не выходили у всех из головы. Поиск оказался неудачным, но президент Хинкли не переживал. За ужином он рассказал им о священном опыте, который был у него около четырех часов утра.
Он только проснулся из глубокого сна и понял, что его разум забит беспокойными мыслями о храмовом участке. Он знал, что проделал длинный путь, потребовавший больших затрат, чтобы выбрать участок, и у него было не так много времени – немногим больше дня, – чтобы принять решение. Обдумывая эту проблему, он начал волноваться,
но затем услышал голос Духа. «Зачем ты так беспокоишься? – сказал он. – У вас есть чудесный участок, где находятся дом миссии и небольшой дом собраний».
Кэтлин и Стэнли прекрасно знали этот участок. Церковь владела им на протяжении почти 40 лет. Но Стэнли никогда всерьез не рассматривал его в качестве потенциального участка для строительства храма. Он был слишком маленьким и, кроме того, находился в той части города, которая со временем стала опасной и неблагополучной.
И все-таки президент Хинкли определенно считал, что Церковь может построить на нем храм. Он сказал, что Дух описал ему будущий храм.
«Постройте на этом участке здание из 7–10 этажей, – сказал Дух. – На первых двух этажах может быть причастный зал и классы, а на верхних двух или трех этажах – храм. На этажах между ними могут быть офисы и квартиры». Целестиальный зал может расположиться на верхнем этаже, а крышу может украшать статуя Ангела Морония.
Проект был похож на то, что он, исполнившись вдохновения, представлял себе год назад, когда ему пришла мысль расположить храм в многоэтажном здании.
Кэтлин поразилась идее президента Хинкли. Делясь своими мыслями, он показал ей и другим гостям черновой эскиз планировки храма, который сделал ночью. Кэтлин никогда и не думала о том, что храм может быть на верхних этажах здания, но у нее была вера в план Господа. Хотя район Коулун-Тонг был не самой приятной частью Гонконга, до него было удобно добираться на общественном транспорте, и сам по себе район будет развиваться и дальше.
Закончив рассказывать о своем опыте, президент Хинкли спросил: «Вы поддержите это решение?»
«Конечно же, поддержим!» – ответили все. На их молитвы о доме Господа в Гонконге наконец был дан ответ.
В августе 1992 года 23-летний Вилли Сабве Бинене готовился к карьере в области электротехники. Его учеба в Высшем институте коммерческой техники в Лубумбаши, городе в центральноафриканской стране Заире, шла хорошо. Он только недавно закончил свой первый учебный год и уже с нетерпением ждал продолжения.
На время каникул между семестрами Вилли вернулся в свой родной город, Колвези, который находился приблизительно в 320 километрах к северо-западу от Лубумбаши. Он и его родные были членами небольшого прихода Колвези. После данного в 1978 году откровения о священстве восстановленное Евангелие распространилось за пределы Нигерии, Ганы, Южной Африки и Зимбабве и пришло более чем в десяток других стран в Африке: Либерию, Сьерра-Леоне, Кот-д’Ивуар, Камерун, Республику Конго, Уганду, Кению, Намибию, Ботсвану, Свазиленд, Лесото, Мадагаскар и Маврикий. Первые миссионеры–Святые последних дней прибыли в Заир в 1986 году, и теперь в стране уже насчитывалось около четырех тысяч Святых.
Вскоре после того как Вилли приехал в Колвези, президент его небольшого прихода пригласил его к себе в кабинет на собеседование. «Нам нужно подготовить тебя к служению на миссии полного дня», – сказал он.
«Мне следует продолжить учебу», – сказал Вилли, опешив. Он объяснил, что для получения образования в области электротехники ему нужно проучиться еще три года.
«Тебе сперва нужно поехать на миссию», – сказал президент небольшого прихода. Он отметил, что Вилли – первый юноша в приходе, который соответствует требованиям для служения на миссии полного дня.
«Нет, – сказал Вилли, – так не пойдет. Я сперва закончу учебу».
Родители Вилли не были рады, узнав о том, что он отклонил приглашение президента их небольшого прихода. Мама, которая по природе была довольно сдержанной, прямо спросила его: «Почему ты откладываешь?»
Однажды Дух побудил Вилли навестить его дядю Саймона Мукади. Зайдя в гостиную у него дома, Вилли заметил на столе книгу. Что-то в ней, казалось, манило его. Он подошел ближе и прочитал название: Le miracle du pardon, экземпляр книги Спенсера В. Кимбалла The Miracle of Forgiveness [Чудо прощения] на французском языке. Заинтригованный, Вилли взял ее, открыл на первой попавшейся странице и начал читать.
Попавшийся ему отрывок был об идолопоклонстве, и Вилли уже не мог оторваться. Старейшина Кимбалл писал, что люди не только преклоняются перед богами из дерева, камня и глины, но также и поклоняются своему собственному имуществу. А некоторые идолы и вовсе не имеют осязаемой формы.
После прочтения этих слов Вилли задрожал, как осиновый лист. Он почувствовал, что Господь обращается непосредственно к нему. В одно мгновение все желания закончить учебу до служения на миссии оставили его. Он отыскал президента своего небольшого прихода и сказал ему, что передумал.
«Какая муха тебя укусила?» – спросил президент небольшого прихода.
После того как Вилли рассказал ему эту историю, президент достал формуляр заявки для служения на миссии. «Хорошо, – сказал он. – Начнем здесь, с самого начала».
Пока Вилли готовился к миссии, в той местности, где он жил, произошла вспышка насилия. Заир находится в бассейне реки Конго, где на протяжении поколений друг с другом боролись различные этнические и региональные группы. Недавно губернатор провинции, в которой жил Вилли, призвал катанганское большинство изгнать касайское меньшинство.
В марте 1993 года насилие дошло до Колвези. Катанганские боевики бродили по улицам, размахивая мачете, палками, хлыстами и другим оружием. Они терроризировали семьи касайцев и сжигали их дома, особо не обращая внимания на то, есть ли внутри люди или какие-то вещи. В страхе за свою жизнь многие касайцы прятались от мародеров или убегали из города.
Будучи касайцем, Вилли знал, что это лишь вопрос времени, прежде чем боевики выследят его семью. Чтобы избежать опасности, он отложил свою подготовку к миссии и решил помочь семье бежать в Лупуту, находившийся приблизительно в 560 километрах касайский городок, где жили некоторые из его родственников.
Поскольку поезда из Катанги ходили не часто, сотни касайских беженцев устроили огромный лагерь у железнодорожной станции в Колвези. Прибыв в этот лагерь, у Вилли и его семьи не было другого выбора, кроме как расположиться на ночлег под открытым небом, пока они не найдут убежище. В лагере уже находились представители Церкви, Красного Креста и других гуманитарных организаций, которые предоставляли беженцам пищу, палатки и медицинскую помощь. И все-таки в отсутствие надлежащих санитарных условий лагерь пропах отвратительными запахами отходов жизнедеятельности человека и горящего мусора.
Спустя несколько недель, проведенных в лагере, Бинене услышали о том, что поезд сможет вывезти из той местности какое-то количество женщин и детей. Мама и четверо сестер Вилли решили поехать на этом поезде вместе с другими родными. Тем временем Вилли помогал отцу и старшему брату ремонтировать сломанный грузовой полувагон. Когда тот был готов, они прицепили его к отходившему поезду и уехали из лагеря.
Приехав в Лупуту несколько недель спустя, Вилли не мог не заметить, насколько он отличается от Колвези. Городок был очень маленьким, и в нем не было электричества, ввиду чего он не мог использовать свои знания электрика для работы. И там также не было небольшого прихода Церкви.
«Что же нам здесь делать?» – спросил он себя.
Приблизительно в это же время Сильвия и Джефф Оллреды часто ездили по ухабистым дорогам где-то в Чако, малонаселенном регионе в западной части Парагвая. С тех пор как Оллреды покинули Гватемалу, прошло уже 13 лет, и это время было для их семьи довольно насыщенным. После того как они переехали в Коста-Рику, Джеффа, работавшего в Церкви, перевели в Южную Америку, поэтому они переехали снова – сперва в Чили, а затем в Аргентину. Теперь Оллреды служили в качестве руководителей миссии в Парагвае, пробыв в стране уже около года.
В Чако было небольшое сообщество Святых, состоявшее из представителей племени нивакле. Они проживали в двух деревушках, Мистолар и Абундансия, которые находились на некотором расстоянии от главной дороги. Сильвия и Джефф ехали в Мистолар, наиболее отдаленную деревушку, чтобы доставить туда продовольствие. Путь до деревни был печально знаменит своим ужасным состоянием – он весь порос колючим кустарником с такими большими шипами, что те могли проткнуть автомобильное колесо. В качестве меры предосторожности Оллреды всегда ездили туда в сопровождении еще одной машины, груженной запасными шинами, чтобы менять спущенные.
Дорога в Мистолар была лишь одной из многих трудностей, с которыми Оллреды сталкивались в Парагвае. Когда они приехали в Асунсьон, на работе Джеффу, который занимался управлением мирскими делами, сообщили, что Церковь растет здесь более медленными темпами, чем в других южноамериканских странах. Но почему?
Начав встречаться с миссионерами, они заметили, что в своей работе старейшины и сестры сосредоточивают свои усилия на том, чтобы раздавать экземпляры Книги Мормона на испанском языке. Но многим парагвайцам, особенно в более сельских районах, было комфортнее использовать язык коренного населения – гуарани.
Там, где это было возможно, миссионеры Церкви старались обучать людей на предпочитаемом ими языке. К 1993 году Книга Мормона была полностью переведена уже на 38 языков. Отрывки из книги были переведены еще на 46 языков, включая гуарани.
Поняв, что местные Святые предпочитают язык гуарани, Оллреды ощутили побуждение обязать миссионеров использовать в своей работе, когда это уместно, именно его. Они также призвали старейшин и сестер больше рассказывать людям о Книге Мормона, прежде чем просить их читать ее. И они также делали акцент на том, как важно обучать основным принципам восстановленного Евангелия, ставить реалистичные цели и иметь веру приглашать людей следовать учениями Спасителя.
Служить племени нивакле требовалось более подходящими способами. Несколько сотен представителей этого племени крестились в начале 1980-х годов после того, как Уолтер Флорес, Святой последних дней из числа нивакле, который присоединился к Церкви в Асунсьоне, представил племени миссионеров. У нивакле, которые вели по большей части уединенный образ жизни, был свой язык и быт. Они выращивали тыкву, кукурузу и бобы, а также разводили коз для получения молока. Женщины плели корзины, а мужчины вырезали фигурки из дерева, которые шли на продажу туристам.
В последние годы благодаря десятине верных Святых по всему миру Церковь имела возможность покрывать все расходы на строительство и обслуживание своих домов собраний. Бюджеты приходов и небольших приходов, выделявшиеся Главным управлением Церкви в Солт-Лейк-Сити, также тратились на реализацию церковных программ и проведение мероприятий. Ведя уединенный образ жизни, нивакле редко нуждались в деньгах для проведения мероприятий, которые организовывались в обычных приходах и небольших приходах. Вместо этого их бюджет часто расходовался на покупку риса, бобов, муки, масла, батареек и других припасов. Церковь также обеспечивала эти две общины одеждой и другими средствами существования, как она это делала и для других сельских коренных народов в Центральной и Южной Америке.
Проявление глубоко укоренившейся веры племени нивакле можно было видеть в жизни президента небольшого прихода в Мистоларе, Хулио Егроса, и его жены Маргариты. В 1989 году они вместе с двумя своими маленькими детьми запечатались в храме в Буэнос-Айресе, Аргентина. Во время долгого пути домой их дети заболели и умерли. Переживая эту трагедию, Егросы уповали на веру в вечный план, уготованный Богом, и свои храмовые заветы.
«Наши дети были запечатаны к нам в доме Господа, – сказали они однажды Оллредам. – Мы знаем, что они снова будут с нами в вечности. Это знание приносит нам мир и утешение».
30 мая 1994 года у себя дома в Солт-Лейк-Сити скончался Президент Эзра Тафт Бенсон. Размышляя о его жизни и служении, Святые запомнили его благодаря тому, что он привлек особое внимание Церкви – и мира – к Книге Мормона и ее сосредоточенному на Христе посланию. Они также запомнили его наставления избегать опасностей гордыни и эгоизма в любом их проявлении, включая раздоры, гнев и неправедное господство.
В период его президентства Церковь искала новые способы облегчить страдания людей по всему миру. В 1988 году Первое Президентство опубликовало заявление, касавшееся эпидемии СПИДа, выразив свою любовь и сострадание по отношению к тем, кто страдает от последствий этой болезни, и призвав людей также быть исполненными любви и сострадания по отношению к ним. Под руководством Президента Бенсона Церковь также значительно расширила оказание гуманитарной помощи, и миссионеры теперь проводили больше времени, помогая людям в той местности, где они трудились.
За это же время Церковь выросла более чем на 40 процентов – до девяти миллионов человек. Миссионерская работа теперь велась во многих частях мира, особенно в Африке. А после недавнего распада Советского Союза и других политических перемен в Европе Церковь была официально учреждена более чем в 10 странах Восточной и Центральной Европы.
К несчастью, из-за своего возраста и болезней Президент Бенсон почти пять лет не выступал на публике. В тот период он мог произнести за раз только несколько слов. Его советники, Гордон Б. Хинкли и Томас С. Монсон, наряду с членами Кворума Двенадцати Апостолов, с молитвой управляли повседневными делами Церкви. Президент Бенсон по возможности помогал им в принятии решений простыми «да» или одобрительной улыбкой.
Старшим Апостолом в момент смерти Президента Бенсона был Говард У. Хантер. В свои 86 он и сам не обладал хорошим здоровьем. Для передвижения он использовал инвалидную коляску или ходунки, и его голос часто звучал неестественно и утомленно. Несмотря на это, в период его служения в качестве Апостола Святые восхищались его смирением, состраданием, мягкостью и огромным мужеством.
Вскоре после своего посвящения в качестве Президента Церкви 5 июня 1994 года Президент Хантер провел пресс-конференцию и объявил, что его советниками в Первом Президентстве будут Гордон Б. Хинкли и Томас С. Монсон. Затем он пригласил всех членов Церкви следовать примеру любви, надежды и сострадания, показанному Спасителем. Он увещевал Святых, которым было тяжело или которые покинули стадо, вернуться. «Позвольте нам встать рядом с вами и осушить ваши слезы, – говорил он. – Возвращайтесь. Станьте рядом с нами. Продолжайте. Будьте верующими».
«В том же духе, – продолжал он, – я также призываю членов Церкви сделать храм Господа великим символом их принадлежности к Церкви и Божественным сооружением для заключения их самых священных заветов». Он увещевал Святых носить с собой действительную «Рекомендацию для посещения храма» и быть «людьми, которые часто посещают храмы и делают это с любовью».
«Давайте приходить в храм настолько часто, насколько нам позволяют время, средства и личные обстоятельства», – говорил он.
Позднее в том же месяце Президент Хантер сидел под навесом перед большой аудиторией на месте бывшего храма в Наву, штат Иллинойс, США. Небо было ясным, ярко светило солнце, и со сцены открывался прекрасный вид на реку Миссисипи и церковные исторические места в том районе. Воздух был влажным и тяжелым, но все, казалось, с нетерпением ждали возможности услышать Президента Хантера. Он приехал в Наву вместе с президентом Хинкли и старейшиной М. Расселом Баллардом в честь 150-й годовщины мученической смерти Джозефа и Хайрама Смитов.
Сидя на месте бывшего храма, Президент Хантер был погружен в свои мысли. Помимо нескольких серых камней, оставшихся от фундамента, немногое напоминало о том, что когда-то раньше на этом заросшем травой участке земли стоял величественный дом Господа. Он размышлял о Пророке Джозефе Смите и чувствовал ответственность за то, чтобы сделать за то время, которое ему отведено на Земле, всё, что в его силах, ради работы Господа.
Подойдя к кафедре, Президент Хантер снова призвал Святых сделать посещение храма частью своей жизни. «Как и в дни Джозефа, ключ к созиданию Царства по всему миру – достойные и облеченные прихожане, – сказал он Святым. – Когда мы достойны посещения храма, это указывает на то, что наша жизнь проходит в гармонии с волей Господа, и мы готовы получать Его руководство в своей жизни».
После службы президент Хинкли и старейшина Баллард поговорили с репортерами в тюрьме города Картидж, где был убит Пророк Джозеф. Один репортер попросил их сравнить Церковь 1844 года с современной Церковью.
«Их проблема 150 лет назад была связана с погромщиками с измазанными лицами, – сказал президент Хинкли. – Наша проблема – в том, чтобы удовлетворить потребности нашей растущей Церкви». Он затронул вопрос того, как непросто обеспечить такое большое количество людей домами собраний и руководителями. Церковь продолжала стремительно расти во многих частях мира. Например, в Африке Церковь недавно пришла в Танзанию, Эфиопию, Малави и Центральную Африканскую Республику.
«Какая же это замечательная, замечательная проблема!» – сказал он.
В тюрьме Президент Хантер снова обратился к собравшимся. «Мир нуждается в Евангелии Иисуса Христа, как оно было восстановлено через Пророка Джозефа Смита, – сказал он аудитории, насчитывавшей три тысячи человек. – Нам следует быть медленными на гнев и скорыми на выручку. Мы должны протягивать руку помощи и удерживать руку возмездия».
Под конец службы в Картидже начало уже вечереть. Когда Президент Хантер покидал территорию тюрьмы, его с энтузиазмом провожала большая толпа Святых. Он был уставшим, но все же остановился и пожал им руки – каждому по очереди.